Теория парабиоза нашла себе применение в фармакологии, в медицинской практике (наркоз и обезболивание), в невропатологии и психиатрии.
В молодости увлекался революционными идеями, но потом выбрал научную деятельность.
«Николай Евгеньевич Введенский работал всю жизнь, работал упорно и систематически. Он говорил, что, в сущности, вся его жизнь прошла в обществе нервно-мышечного аппарата лягушки. Учёный испытывал потребность вести научную работу едва ли не ежедневно, притом обязательно в лаборатории. По вечерам дома он продолжал ту же работу, которую делал в лаборатории днём. Надо было оформить протоколы опытов, рассмотреть и обдумать полученные данные, наметить опыты на следующий день, почитать текущую специальную литературу, подобрать и изучить литературу по исследуемому вопросу, наконец, оформить работу для печати. Кроме того, нужно было готовиться к лекциям, докладам, подбирать темы для своих учеников, читать и выправлять их рукописи.
На лекциях он даже специально останавливался на теории продуктивности умственной работы, которую разработал сам. «Только по первому впечатлению может казаться, будто то или другое решение вопроса приходит внезапно, как бы невзначай, по наитию, независимо от усилий мыслящего человека; на самом деле и то решение вопроса, которое возникает «по вдохновению», есть результат, может быть, скрытой в прошлом, но всё же упорной и систематической работы; и гениям мысль никогда не приходит без предварительной подготовки, ибо «из ничего ничего не бывает» . Отсюда понятно то определение, которое дал Ньютон , когда его спросили, что такое, по его мнению, гений: «Гений - это труд». Н. Е. Введенский добавлял: «Гений - это прежде всего гениальный труженик!»
Учёный выделял ряд условий, обеспечивавших нормальную производительность умственного труда: значение систематичности трудового процесса, чередования труда и отдыха, значение отношения общества к труду индивидуума. Для своего времени это была несомненно прогрессивная теория. Н.Е. Введенский в лекциях приводил в качестве примера творческую работу русских литературных классиков (Пушкин , Тургенев , Л. Толстой ) и известных учёных (Сеченов , Менделеев ), акцентируя внимание не только на их одарённости, но и на трудолюбии. Оценивая деятельность М.В. Ломоносова , он объяснял его сравнительно малую известность в истории человеческого знания отношением общественной среды, непониманием современниками всей гениальности ломоносовской научной мысли».
Груздева Е.Н., Н.Н. Введенский: «Прежде всего гениальный труженик», в Сб.: Знаменитые универсанты: очерки о питомцах Санкт-Петербургского университета, Том 3, СПб, «Знаменитые универсанты», 2005 г., с. 57.
Учитель и оппонент: И.М. Сеченов (от него он принял кафедру физиологии в Санкт-Петербургском университете).
Ученик: А.А. Ухтомский (ему он передал эту кафедру).
Биография
Окончил курс в Санкт-Петербургском университете по естественному разряду физико-математического факультета; специально физиологией занимался в лаборатории проф. Сеченова и в германских лабораториях (у Гейденгайна (нем. ), Дюбуа-Реймона, Кронекера, Хоппе-Зайлера (нем. ) и Баумана). С 1884 г. начал читать лекции в качестве приват-доцента в Петербургском университете; в 1883-1888 читал лекции на высших женских курсах; с 1889 г. экстраординарный профессор Петербургского университета. В 1908 г. Н. Е. Введенский стал одним из первых профессоров Психоневрологического института, основанного В. М. Бехтеревым, и был избран членом-корреспондентом Петербургской академии наук. В апреле 1917 г. в Петрограде по его инициативе был созван первый съезд русских физиологов.
Первая работа Введенского «О влиянии света на кожную чувствительность» («Bull. de l’Acad. de St.-Petersb.», 1879), написанная им ещё в студенческие годы, была удостоена премии в память первого съезда естествоиспытателей. Затем Введенский исследовал иннервацию дыхания («Pfluger’s Archiv», 1881 и 1882 г.). Две его диссертации - «Телефонические исследования над электрическими явлениями в мышечных и нервных аппаратах» (Спб., 1884 г.) и «О соотношениях между раздражением и возбуждением при тетанусе» (Спб., 1886 г.; последний труд удостоен большой золотой медали от Академии наук) - и ряд статей, напечатанных преимущественно в «Записках Академии наук» им и лицами, работавшими под его руководством, посвящены, главным образом, применению телефона к изучению животного электричества, установлению нового взгляда на ритмический характер волевого сокращения, доказательству неутомляемости нерва (факт, сначала встреченный недоверием, но потом подтверждённый иностранными физиологами), исследованию перехода от возбуждения к торможению при действии раздражителей. Введенский является одним из первых профессоров кто признал эффективность сухого закона в 1915 году.
Полное собрание сочинений Введенского в 7 томах было издано в 1951-1963 гг.
Ухтомский, Алексей Алексеевич
Алексей Алексеевич Ухтомский родился 13 (25) июня 1875 года в родовом поместье князей Ухтомских (Рюриковичи) в сельце Вослома Арефинской волости Рыбинского уезда Ярославской губернии в семье отставного военного Алексея Николаевича Ухтомского (1842-1902) и его жены Антонины Фёдоровны, урождённой Анфимовой (1847-1913). Кроме Алексея и умерших ещё в младенчестве Владимира и Николая, у них были дочери Мария и Елизавета и старший сын Александр, впоследствии архиепископ Андрей (1872-1937).
В июне 1876 года жившая в городе Рыбинске сестра отца Анна Николаевна Ухтомская, похоронив их мать, за которой она долгие годы ухаживала, осталась одна и не знала, как ей жить дальше. Антонина Фёдоровна же была женщиной деловой и на воспитание детей ей времени не хватало. 27 сентября 1876 года Алексей был передан на воспитание тёте Анне, которая, по его словам, была ему «главной воспитательницей и спутницею вплоть до её кончины в 1898 году».
В 1888 году Алексей, не закончив полного курса классической гимназии, по настоянию отца и матери поступил в Нижегородский кадетский корпус, где проявил заинтересованность в науке. В этот период значительное влияние на него оказал будущий профессор Иван Петрович Долбня - преподаватель математики, знакомивший учащихся с широким спектром проблем естествознания. Позже А. А. Ухтомский назовёт его «учителем мысли». В кадетском корпусе Ухтомский проявил заинтересованность не только в физико-математических дисциплинах, но и вфилософии, психологии, этике и литературе. К 18 годам он знакомится с трудами Аристотеля, Декарта, Спинозы, Фейербаха, Джемса, Гегеля, Ницше, Канта и других учёных и философов.
В 1894 году под влиянием брата Александра и по совету И. П. Долбни Ухтомский поступает на словесное отделение Московской духовной академии. Жил Алексей Алексеевич не в общежитии, а на квартире, уют в которой обеспечивала Надежда Ивановна Бобровская, прожившая рядом с ним в качестве помощницы-домоправительницы вплоть до мая 1941 года. Будучи молодым слушателем Духовной академии Ухтомский полтора месяца живёт в отделении хронически больных в Ярославском сумасшедшем доме. Годы, проведённые в академии, он считал счастливейшими и плодотворными для своего духовного совершенствования. Тема его диссертации - «Космологическое доказательство Бытия Божия». В ней выдвигается тезис о неограниченных возможностях человеческого разума, об уникальности каждой личности. В академии у Ухтомского возникает идея выявить естественнонаучные основы нравственного поведения людей, найти физиологические механизмы, с помощью которых складывается и развивается всё разнообразие человеческой личности. Ухтомский становится кандидатом богословия. Позднее в автобиографии Ухтомский напишет: «Кандидатская диссертация поставила настоятельно на очередь ближайшее изучение физиологии головного мозга, нервной деятельности вообще, а также физиологии поведения». Закончив академию, он отказывается от открывающейся перед ним церковной карьеры, переходит в православноестарообрядчество - единоверие, так как его имение Вослома всегда было населено старообрядцами-филипповцами, хочет стать физиологом, а поскольку по закону выпускники духовных академий и семинарий поступать на естественные отделения университетов не имели право, поступил на Восточный факультет.
С 1899 года Ухтомский был вольнослушателем на Восточном факультете Санкт-Петербургского университета, где овладел древнееврейским языком. На следующий год вошёл в число нормальных студентов Физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета для изученияфизиологии (закон запрещал ему поступать на этот факультет, но не запрещал переводиться с другого факультета). В 1902 году начал специализацию при профессоре Н. Е. Введенском. С 1909 года ведёт с ним совместную работа над рефлексами антагонистов. В 1911 году защитил магистерскую диссертацию по теме «О зависимости кортикальных двигательных эффектов от побочных центральных влияний», в которой изложил результаты пятилетних опытов, в ней был впервые выражен принцип доминанты, развитый потом в 1921 году и в последующие годы. После защиты диссертации в течение 5-ти лет читал курс лекций в Психоневрологическом институте (ныне Северо-Западный государственный медицинский университет имени И. И. Мечникова).
В декабре 1917 года, после участия в Поместном соборе, Ухтомский уехал в Рыбинск, где прожил в родном доме почти весь 1918 год. Время проводил за чтением религиозной литературы и работой на земельном участке перед домом. В конце 1918 - начале 1919 года дом был национализирован. Осенью 1920 года в рыбинском доме был произведён обыск, часть вещей изъята. Ухтомский 25 ноября с охранительными бумагами от университета и Петросовета, членом VI созыва которого он был избран от университета, прибыл в Рыбинск. Бумаги содержали ходатайство оставить за ним две комнаты в его бывшем доме, «по размеру и характеру не являющиеся буржуазными».
30 ноября был арестован «агентами рыбинского политбюро», по его признанию, из-за неосторожности при разговорах в научном обществе. Бумага от Петроовета спасла его от немедленного расстрела, Ухтомский был отправлен в Ярославский политический изолятор, затем в Москву в особое отделение ВЧК на Лубянке. Находясь в заключении, читал сокамерникам лекции по физиологии. В конце января 1921 года благодаря хлопотам друзей-учёных освобождён с сохранением за ним бывшего дома и возвращением вещей. Однако в Рыбинск больше не вернулся.
С 1920 года - заведующий лабораторией Естественнонаучного института. В 1922 году после смерти Н. Е. Введенского принял под своё начало кафедру физиологии человека и животных Петроградского университета. С 1935 года был директором основанного им Института физиологии ЛГУ, а с 1937 года - и руководителем электрофизиологической лаборатории АН СССР. Был заведующим биологическим отделением Ленинградского университета, в 1931-1938 годах - президент Ленинградского общества естествоиспытателей. Кроме университета, преподавал физиологию в Институте Лесгафта, в психоневрологическом институте и на рабфаке Ленинградского университета. В 1932 году награждён премией имени В. И. Ленина. В 1933 году избран членом-корреспондентом, в 1935 году - действительным членом Академии наук СССР. .
С начала 1920-х годов Ухтомский начинает свои публичные выступления с обоснованием принципа доминанты как нового учения о работе мозга. На рубеже 1923-1924 годов сделал доклад на IIВсесоюзном съезде психоневрологов и физиологов нервной системы, на котором выдвинул принцип доминанты как один из основных факторов центральной иннервации. В 1927 году написал монографию «Парабиоз и доминанта», в которой выясняется органическая связь доминанты с основными установками Н. Е. Введенского в его учении о парабиозе. В последующие годы пришёл к пониманию того, какую роль играет в доминанте фактор переменной лабильности физиологического субстрата, что выражено в докладе 1934 года «Возбуждение, торможение, утомление». Согласно Ухтомскому, доминанта - временно господствующий очаг возбуждения в центральной нервной системе, создающий скрытую готовность организма к определенной деятельности при одновременном торможении других рефлекторных актов.
Ухтомский являлся иеромонахом в миру, делегатом Поместного Собора Русской православной церкви в 1917-1918, активно участвовал в совещаниях по воссоединению со старообрядцами, стал старостой Единоверческой церкви (ныне Музей Арктики и Антарктики) на улице Марата, обычно сам вёл богослужение. Когда по всей стране началось изъятие церковных ценностей, прихожане его церкви их спрятали, Ухтомский был арестован, но от него ничего не добились и вскоре отпустили, обязав прекратить религиозную пропаганду. Ухтомский владел семью языками, разбирался в богословии, философии, политэкономии, архитектуре, был живописцем и иконописцем, играл на скрипке.
В 1941 году Ухтомский остался в блокадном Ленинграде, участвовал в организации работы учёных на нужды обороны, руководил актуальными для военного времени исследованиями по травматическому шоку. Умер 31 августа 1942 года, не успев прочитать подготовленный за неделю до смерти доклад «Система рефлексов в восходящем ряду». Похоронен на Литераторских мостках.
ЖИЗНЕННЫЕ ЦЕННОСТИ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА В ПЕРИОД XVI – НАЧАЛА XVIII ВЕКА
Введенский Вадим Николаевич
Белгородский государственный институт искусств и культуры
доктор педагогических наук, профессор кафедры педагогики и методики профессионального образования
Аннотация
Представлен исторический анализ формирования нравственных ценностей на Руси в период XVI - начала XVIII века. Показано, что в этот период доступ к образованию стали иметь простые свободные христиане.И хотя страх божий и благочестие незыблемо оставались приоритетными ценностями в этот исторический период, но начало изменяться понимание таких ценностей, как дельность и ученость. В это время ведущее значение стали обретать реальные заслуги человека, его опыт и знания.
THE VALUES OF LIFE OF A RUSSIAN MAN DURING THE XVI - BEGINNING OF THE XVIII CENTURY
Vvedenskiy Vadim Nikolaevich
Belgorod state Institute of arts and culture
doctor of pedagogical sciences, professor of chair of pedagogics and methods of professional education
Abstract
Presents a historical analysis of the formation of moral values in Russia during the XVI - beginning of the XVIII century. It is shown that in this period, access to education have become simple free christians.Although the fear of God and piety firmly remained priority values in this historical period, but was beginning to change the understanding of values such as case and learning. At this time the leading value began to take a real merits of a person, his experience and knowledge
Как известно, решение задач образования и воспитания подрастающего поколения напрямую связано с понятием «ценности». Аксиологический аспект педагогической науки предполагает, как изучение традиционных ценностей, так и определение новых ценностей и ценностных ориентаций, которые выработались на основе трансформации современного общества. Традиционные жизненные ценности в России основывались, прежде всего, на православной вере. Нами показано, что в период X – XV веков на Руси (т.е. за время утверждения христианских учений) сформировались такие жизненные ценности человека: готовность к самопожертвованию за веру, стремление к совестливости, благочестию, умеренности, сдержанности и дельности, а также стремление к изяществу .
В период утверждения христианства на Руси пользовались популярностью жития византийских святых, деятельность которых, прежде всего, отражала веру в Христа, верность восточной христианской церкви. Жития Иоанна Златоуста, Алексия – человека Божьего, Козьмы и Дамиана, Николая Мирликийского (Чудотворца) и многих других нашли самое широкое распространение [ 2] . Эти святые, по учению православной церкви, обессмертили свое имя подвигами ради веры. В их поступках агиографы находят практически все православные благодетели.
Примерно в этот же период увидело свет жизнеописание киевского князя Владимира, принявшего христианство и утвердившего его на территории Руси, князя, рожденного в язычестве и ставшего православным. Его жизненный путь был признан примером обретения веры.
В период объединения Руси, преодоления раздробленности русских земель происходила канонизация русских князей, стремившихся к централизации, либо погибших в этот период в междоусобицах. В житиях Бориса и Глеба, например, говорится о праведной жизни и мученической кончине от рук старшего брата Святополка двух молодых братьев-князей. Это было повествование о судьбе людей наделенных властью, об их высшем предназначении, служении церкви и государству.
Воспитательный идеал человека в отечественном православии претерпевал определенные эволюционные изменения, причиной которых являлось общественное развитие. Актуальность различных аспектов, качеств этого идеала тесным образом зависела от особенностей того или иного периода истории. Конкретизация идеального человека в образах различных святых (русских и византийских), которые достигли нравственного совершенства, оставались трудно достижимой целью для человека. Предпринятые попытки приблизить этот идеал к реальности не увенчивались успехом, ведь функционирование этого идеала утрачивало бы смысл для воспитания граждан.
Особенно важен в процессе формирования патриархально-православного идеала период, который условно можно ограничить второй половиной XVI – концом XVII века. По-видимому, проникновение на Русь идей западного возрождения, вызвало к жизни мысли, заставившие задуматься пониманием идеала человека.
Как отмечают многие исследователи, начало развития просвещения на Руси относится к XVI веку . Ремесленный способ передачи знаний уже не удовлетворял растущие потребности русского государства и негативно влиял на материальный достаток, усугубляя хозяйственное отставание по сравнению с западными странами.
Отечественное просвещение XVI – XVII веков носило явно локальный характер. Осознание необходимости преодоления невежества и страх перед любыми нарушениями канонов православной учености вошли в серьезное противоречие. Конечно, практически нет источников, в которых говорилось бы о бессмысленности благочестивого богословского «учения книжного» для реальной жизни, но для XVII века стало очень распространенным мнение первых отечественных просветителей, что обучение не менее важно для плодотворной светской жизни чем богословие. Симеон Полоцкий, например, утверждал это во многих своих произведениях. В «Вечери душевной» он писал: «Во втором же семилетии, когда дети приобретут достаточный разум, пусть будут обучаемы страху перед богом и мудрости, т.е. как жить для бога, пониманию и умению, как в мире выполнять гражданские обязанности» .
Важным фактом является то, что в XVII веке расширился круг людей, имеющих доступ к образованию. Хотя и номинально, но поступать в московскую Славяно-греко-латинскую академию могли, как дети из благородных сословий, выходцы из духовного звания, так и простые свободные христиане. Это свидетельствует об определенных изменениях социального положения простых православных христиан, а также о том, что образование на Руси стало явно напоминать западные подходы эпохи Просвещения.
Однако, все изменения хотя и не привели к появлению нового идеала человека, но повлекли за собой ряд изменений в подходах к осознанию этого идеала. Это не был некий новый идеал, ведь страх божий и благочестие незыблемо оставались на приоритетном месте в этот исторический период, но начало изменяться понимание таких ценностей, как дельность и ученость. Дельность приобрела мирские черты. Речь стала идти об обязанностях гражданских, светских. Иную ценность обрели умения что-то организовывать – ходить в другие земли, налаживать торговые отношения и т.д. Это уже не была та дельность, которая сводилась к раздаче милостыни и сострадании к тем, кто сидит в казематах.
Значительное влияние на изменения в ценностных ориентациях (основанных на ценностных установках) российского общества оказал кризис в патриархальной России. Эти кризисные явления начали проявляться в XVI – XVII веках. Материальная бедность, экономическая отсталость многих людей, по сравнению с жителями Западной Европы, смута в стране, потеря множества земель на западе, юге и севере породили новые векторы развития российского государства.
Ключевым направлением политических трансформаций в России начала XVIII века стало заметное влияние рационалистических подходов в определении основных политических задач. Это касалось, прежде всего, экономической сферы. Многие дворяне в этот период стали проявлять интерес к производству и торговле, становясь своеобразной прослойкой в русском обществе. Дворянские вотчины, богатые и пашнями и лесами, бесплатная рабочая сила – крепостные, становились хорошей основой для открытия новых прибыльных промышленных предприятий.
Новые тенденции экономического развития России, безусловно, отразились на внутренней политике, ведь в ней стали проявляться разные новые черты отечественного мировосприятия. В 70-80-ые годы XVII века проявились серьезные противоречия между новым дворянством и родовым боярством. Так, возникла следующая ситуация: неродовитые дворяне, которые получили поместья за службу государю или разбогатевшие за счет торговли, стали занимать более высокое положение, чем боярские дети. Отмена местничества в 1682 году, т.е. правила, которое давало преимущество при назначении на различные государственные должности родовитым боярам. Кстати, при местничестве эта процедура осуществлялась в обход низших должностей. Ведь при местничестве случалось, что на важные посты, включая военные, назначались знатные юнцы, которые не имели ни какого представления о предстоящей деятельности. Благодаря жесткой позиции и могучей государственной воле Петра I ценность только лишь принадлежности к знаменитому роду постепенно переходила на дальний план. В это время ведущее значение стали обретать реальные заслуги человека, его опыт и знания.
Для развития российского образования эти изменения, вызванные внешними обстоятельствами и особенностями личной судьбы государя, которые повлекли изменения взглядов на ценности, а значит и цели воспитания, являлись ведущим и самостоятельным фактором. Мнение самодержца в авторитарно-монархическом государстве зачастую играет главенствующую роль, и кардинальные изменения, произошедшие в общественном сознании русского народа в эпоху Петра – это его огромная заслуга.
Таким образом, в исследуемый исторический период наблюдается смена ценностных норм русского человека в сторону дельного социального предназначения. Именно социальное предназначение (невзирая на процессы глобализации и институционализации) как отражение культуры является важной характеристикой и современного россиянина, в том числе современного педагога . В этом перекликается связь времен, но современные образовательные задачи имеют кардинальные отличия от существовавших в России четыре столетия назад.
НИКОЛАЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ ВВЕДЕНСКИЙ (1852 – 1922)
Введенский родился 16 апреля 1852 года в селе Кочково Вологодской губернии в семье сельского священника. В 1872 году, по окончании Вологодской духовной семинарии, поступил на физико-математический факультет Петербургского университета.
В университете Введенский близко сошелся с представителями народнических кружков и принял активное участие в их работе. Летом 1874 года за пропаганду революционных идей среди крестьян, то есть за «хождение в народ», как тогда говорили, был арестован. Вместе с А. И. Желябовым и С. Л. Перовской проходил по известному политическому «процессу 193-х» и был заключен в тюрьму, в которой провел более трех лет. Только в 1878 году Введенский вернулся в университет.
По окончании университета Введенского оставили при лаборатории знаменитого физиолога И. М. Сеченова. Первая научная работа Введенского была посвящена влиянию дневного рассеянного света на кожную чувствительность лягушки.
В 1883 году Введенский был допущен к чтению лекций по физиологии животных и человека на Высших женских курсах, а в следующем году защитил магистерскую диссертацию на тему «Телефонические исследования над электрическими явлениями в мышечных и нервных аппаратах».
Две важных линии, намеченные Сеченовым – оценка значения торможения в процессах, протекающих по всей нервной системе, и раскрытие внутренней природы процесса торможения – были развиты его учениками Павловым и Введенским. Введенскому удалось снять непосредственно с нерва ритмику отдельных возбуждений. Выслушивая с помощью телефонного аппарата импульсы, передающиеся по нерву во время его работы, ученый пришел к выводу, что нервный ствол практически неутомим – в течение многих часов он способен воспроизводить ритмические импульсы, не проявляя при этом, в отличие от других возбудимых тканей, никаких признаков утомления.
Продолжая исследования, Введенский обнаружил, что нерв, мышца и нервные окончания (все три основных элемента нервно-мышечного аппарата) обладают различной функциональной подвижностью – лабильностью, как назвал Введенский эту величину.
В 1886 году Введенский обобщил свои исследования в докторской диссертации «О соотношениях между раздражением и возбуждением при тетанусе».
Установленный им факт неутомляемости нерва противоречил выдвинутому в свое время Сеченовым химическому объяснению процесса возбуждения. Именно вопрос о тормозных центрах и стал камнем преткновения между учителем и учеником. Впрочем, Сеченов, уходя, оставил кафедру Введенскому.
«На основе долгих лет работы с нервно-мышечным аппаратом Н. Е. Введенский, – писал профессор В. С. Русинов, – дал свою теорию нервного торможения, широко известную в мировой физиологической литературе, как «торможение Введенского». В одном случае нерв, подходящий к мышце, возбуждает ее, в другом случае тот же самый нерв ее тормозит, деятельно успокаивает, ибо сам он именно в это время возбуждается сильными и частыми раздражениями, которые на него падают.
Если нервные окончания разнятся от самого нерва степенью своей лабильности, решил Н. Е. Введенский, то, следовательно, можно экспериментально, путем локального действия любым химическим или физическим агентом, изменить степень лабильности в определенном участке нерва и тем приближать его к свойствам нервных окончаний.
Что же происходит в таком измененном участке нерва?
Становясь все менее лабильным, этот участок проводит все менее частые волны возбуждения. При той же количественной характеристике текущих волн возбуждения чрезвычайно изменяется самый ход реакции. Волны возбуждения, приходящие в очаг с пониженной функциональной подвижностью, все более замедляются в своем развитии и проведении, и, наконец, с резким понижением лабильности они принимают стационарный характер.
Подобное состояние стационарного возбуждения Н. Е. Введенский назвал «парабиозом», как бы преддверием к умиранию. Парабиоз – состояние обратимое. При восстановлении лабильности в очаге стационарного возбуждения нервная ткань вновь приобретает способность проводить возбуждения.
Открытие стационарного возбуждения является одним из главных научных вкладов Н. Е. Введенского в общую физиологию. Его книга «Возбуждение, торможение и наркоз», в которой он подробно изложил свое учение о парабиозе как стационарном возбуждении, широко известна как у нас, так и за рубежом. По собственному признанию Н. Е. Введенского, она была «основным его трудом и оправданием всей его жизни».
В 1909 году, по представлению академика И.Павлова, он был избран членом-корреспондентом Петербургской академии наук.
В последние годы жизни Введенский изучал влияние электрического тока на нервы, что привело его к открытию явления периэлектрона.
Суть открытого им явления заключалась в том, что стойкое, не колеблющееся возбуждение, возникающее в отдельном участке нерва, изменяет возбудимость всего нервного ствола, создавая по его длине многочисленные очаги то пониженной, то повышенной возбудимости.
Все свободное время Введенский отдавал работе в Обществе по охране народного здравия, в Обществе психиатров и невропатологов, в Обществе физиологов. Он был членом Ленинградского общества естествоиспытателей и многие годы редактировал его «Труды», а одновременно и – «Труды физиологической лаборатории» Петербургского университета.
«Скромный, иногда несколько суховатый и замкнутый в личной жизни, – писал о Введенском академик Ухтомский, – Николай Евгеньевич сохранил большую душевную теплоту и отзывчивость. Об этом знали все, более близко с ним соприкасавшиеся. Николай Евгеньевич не имел своей семьи, жил одиноко, но трогательно любил семьи своего отца, брата и сестры. Скончался Николай Евгеньевич 16 сентября 1922 года в старом родительском доме, куда поехал ухаживать за одиноким паралитичным братом, будучи сам слаб и болен».
Всякая научная теория, любое научное открытие находится в теснейшей связи с практикой человеческой жизни. Любое теоретическое положение опирается на практику, исходит из практики и проверяется практикой. В то же время практическая деятельность человека совершенствуется в результате применения новых научных открытий. Научная теория, опирающаяся на практику, это теория, которая непосредственно связана с повседневной жизнью человека. В. И. Ленин говорил, что «точка зрения жизни, практики должна быть первой и основной точкой зрения теории познания» [В. И. Ленин. Соч., т. 14, стр. 130]. Такова в общих чертах сущность диалектического единства теории и практики, науки и повседневной деятельности человека.
Как же связаны научные работы Н. Е. Введенского с практикой, с повседневной жизнью человека?
Теория парабиоза Н. Е. Введенского нашла себе обширное применение в фармакологии, разделе медицины, занимающейся изучением действия различных лекарственных веществ на организм человека.
Учение о парабиозе, как общей реакции возбудимых образований на действие различных раздражителей, еще находясь в зародыше, по сути дела опиралось на факты фармакологического действия различных веществ. Оформившись в самостоятельную теорию, оно, в свою очередь, дало фармакологии объяснение многих закономерностей действия различных веществ на организм человека и животных.
Ученики и последователи Н. Е. Введенского установили, что живая система отвечает на действие различных фармакологических веществ (да и вообще на любые раздражители) типичной двухфазной парабиотической реакцией. Двухфазность действия выражается в том, что первое время наблюдается повышение функциональной подвижности, а затем снижение ее с проявлением типичных парабиотических стадий (уравнительной, парадоксальной, тормозной). Соразмерность этих двух фаз при действии различных фармакологических веществ различна. Действие одних веществ таково, что имеется ярко выраженная фаза повышенной функциональной подвижности, другие же почти сразу дают фазу снижения функциональной подвижности со всеми парабиотическими стадиями. Это позволяет фармакологам установить на фоне общей закономерности действия веществ их отличие друг от друга и их связь друг с другом по характеру действия.
Особенно ценным оказалось применение теории парабиоза в изучении наркоза, его отдельных видов и в целом проблемы обезболивания организма в практике медицины. Если различные теории наркоза (физическая, химическая и другие) основываются на частных свойствах наркотических веществ: химических, физических, то теория парабиоза по существу является единственной общей теорией наркоза, рассматривающей его как «модификацию возбуждения», как проявление общей парабиотической реакции живой ткани. Она дает возможность шире и полнее объяснить свойства и действие наркотических веществ на живой организм.
Исследованиями советских ученых, основанными на теории парабиоза, показано, например, что различные отделы центральной нервной системы приходят в состояние наркоза в определенной последовательности, зависящей от их функциональных свойств. Это дает возможность понять избирательность действия наркотических веществ на различные отделы центральной нервной системы.
Закономерности, открытые Н. Е. Введенским, нашли свое применение в клинике внутренних болезней. Профессор И. А. Черногоров отмечает, что физиологическая сущность многих заболеваний сердца, связанных с блокадой проводящих нервных путей, объясняется теорией парабиоза. Теоретические и фактические положения теории парабиоза и учения о доминанте [Учение о доминанте разработано в школе Н. Е. Введенского акад. А. А. Ухтомским и представляет собой физиологическую теорию образования в нервной системе стойких очагов возбуждения, которые изменяют деятельность других нервных центров], разработанного учеником П. Е. Введенского акад. А. А. Ухтомским, применяются при исследовании причин возникновения и течения гипертонической болезни, после перенесенных контузий или психических травм, которые приводят к возникновению стойких очагов парабиоза и нарушению регуляции кровяного давления.
Очень большие экспериментальные и теоретические исследования с точки зрения теории парабиоза развернулись при изучении различных форм язвенной болезни. Уже сейчас установлено, что механизм язвенной болезни центрально-нервного характера. Язвенный процесс развивается во многих случаях при наличии в коре головного мозга стойких очагов возбуждения, ведущих к возникновению постоянного раздражения и образованию язв в определенных участках органов. У больных язвенной болезнью были обнаружены характерные для парабиоза стадии.
Теория парабиоза объясняет явление шока (глубокого общего тормозного состояния организма) различного происхождения – этого страшного бича, уносившего многие сотни человеческих жизней. Установлено, что шоковые состояния представляют собой торможение парабиотического типа.
Наиболее ярким примером успешного применения на практике научных данных учения Н. Е. Введенского служит повсеместно внедренный в медицину метод новокаиновой блокады по А. В. Вишневскому и А. Д. Сперанскому. В учении о парабиозе эти ученые нашли новый принцип лечения слабыми раздражителями воспалительного очага. Рассматривая воспалительный процесс как процесс парабиотический, а новокаиновый блок как создание парабиотического торможения вокруг него, А. В. Вишневский и А. Д. Сперанский пришли к выводу, что новокаиновый блок становится источником повышения физиологической подвижности воспаленной ткани. Новокаиновая блокада как слабая форма раздражения, оказывается, действует при воспалении соответственно развившейся глубине процесса. Если воспаление проходит начальные стадии, то новокаиновая блокада ведет к затуханию воспаления, снятию парабиотического очага и стимулирует восстановление тканей. Если же воспаление достигло тяжелой формы, то блокада ведет к быстрому отмиранию воспаленного участка тканей, ограничивая область его распространения, а затем снова стимулирует процессы восстановления тканей.
Таким образом, метод терапии новокаином на практике подтвердил правильность теоретических положений Н. Е. Введенского о парабиозе как соотношения возбуждения и торможения с состоянием физиологической подвижности возбудимой ткани.
Приведенные нами некоторые примеры применения научных открытий Н. Е. Введенского в практике медицины, хотя и не совсем полно, но достаточно убедительно показывают, что в медицинскую науку все более проникают идеи Н. Е. Введенского. Однако нужно прямо сказать, что, к сожалению, далее сейчас, когда научные открытия Н. Е. Введенского являются общепризнанными, они все еще слабо используются при решении многих проблем медицины.
Такое слабое внедрение в практику идей Н. Е. Введенского можно до некоторой степени объяснить тем, что широкие круги медицинских работников еще недостаточно хорошо знают о работах Н. Е. Введенского и его школы. Слабая популяризация идей Н. Е. Введенского была в прошлом, еще при жизни ученого, хотя он делал попытки привлечь широкие круги медиков к своим работам. Но исследования Н. Е. Введенского, развернувшиеся в конце прошлого столетия, настолько обогнали уровень развития физиологической науки, что официальные круги ученых встретили открытия Н. Е. Введенского как «любопытные факты», не вникнув достаточно глубоко в существо его открытий. Были со стороны отдельных реакционных ученых России недоброжелательные отзывы и даже оскорбительные выпады, но они получили должный отпор как со стороны самого Н. Е. Введенского, так и со стороны многих прогрессивных ученых России и за рубежом. На протяжении полувека идеи Н. Е. Введенского все шире пробивали себе дорогу в физиологии и прочно утвердились, как одни из самых научно достоверных, прогрессивных идей физиологии и медицины.
Научное направление, созданное Н. Е. Введенским, продолжали развивать его непосредственные ученики, акад. А. А. Ухтомский, проф. Н. Я. Пэрна, проф. Ф. Е. Тур, проф. Н. И. Резвяков. Продолжают развивать ныне здравствующие ученики Н. Е. Введенского акад. И. С. Бериташвили (Беритов), проф. Л. Л. Васильев, проф. М. И. Виноградов, доц. И. А. Ветюков, проф. Д. С. Воронцов.
Идеи школы Введенского – Ухтомского разрабатывают в научных центрах г. Москвы и г. Ленинграда проф. Ю. М. Уфлянд, проф. Е. К. Жуков, проф. Н. В, Голиков, проф. Д. Г. Квасов, проф. П. О. Макаров, проф. А. Н. Магницкий, проф. В. С. Русинов, проф. Аршавский, проф. Кирзой, В. Е. Делов, М. И. Рафики, Л. В. Латманизова, М. П. Березина и многие другие, На Украине в г. Днепропетровске с небольшим коллективом работает проф. П. Е. Моцный.
Кропотливую работу по отысканию, систематизации и сохранению для истории документов и архивных материалов о Н. Е. Введенском, характеристике его научно-педагогической деятельности проделали И. А. Ветюков и П. Г. Терехов.
В 1952 году научная общественность нашей страны торжественно отметила 100-летие со дня рождения Николая Евгеньевича Введенского. В г. Ленинграде состоялась научная сессия Ленинградского университета совместно с Обществом физиологов и Обществом естествоиспытателей, на которой были заслушаны доклады многих видных ученых нашей страны. Сессия с большим удовлетворением отметила, что поднятые Н. Е. Введенским научные вопросы являются одними из важнейших в современной физиологической науке, разработку которых настоятельно требует практика советской медицины. Советские ученые выступили в этом юбилейном году с научными статьями, освещающими роль теоретических положений Н. Е. Введенского и его школы в различных областях биологической науки, медицины и здравоохранения.
В октябре 1957 года в г. Вологде состоялась выездная конференция Всесоюзного общества физиологов, посвященная 35-летию со дня смерти Н. Е. Введенского. На родину Н. Е. Введенского съехались многие ученые страны, чтобы здесь, в Вологде, почтить память выдающегося русского физиолога-материалиста.
Конференция подвела итог последних лет работы советских физиологов, продолжающих развивать идеи Н. Е. Введенского. Научная, партийная и советская общественность г. Вологды с большим вниманием отнеслась к организации конференции и приняла активное участие в ее работе. С докладами на конференции вместе с московскими, ленинградскими, грузинскими и другими учеными выступили вологодские ученые, которые на родине Н. Е. Введенского продолжают развивать его научные идеи.
В настоящее время физиологи – последователи Н. Е. Введенского ставят и разрабатывают вопросы, теснейшим образом связанные с задачами медицинской, а также другими науками. Практики медицины все больше и больше изучают научное наследство Н. Е. Введенского и применяют его в повседневной деятельности.
Советская физиологическая наука неустанно собирает и обобщает факты, подтверждающие, а равно и противоречащие в отдельных частностях открытиям Н. Е. Введенского, для того чтобы развить дальше идеи выдающегося русского физиолога.
Открытия Н. Е. Введенского вошли в золотой фонд отечественной и мировой науки, как образец точных и глубоко продуманных экспериментов, основанных на передовых диалектико-материалистических принципах исследования. Его имя по праву стоит в одном ряду с великими русскими физиологами И. М. Сеченовым и И. П. Павловым.