Усадьба «Глинки» находится там, где земля между реками Ворей и Клязьмой образовала полуостров, со всех сторон защищенный лесами и болотами. Территория была изрезана древними подземельями. По словам специалиста по биолокации Юрия Иванова, "Глинки" располагаются на "месте силы" - месте выхода на поверхность энергии земли. В наше время здесь расположен санаторий «Монино».
Якова Вилимовича Брюса называют русским Фаустом, но надо сказать, что загадок он оставил для нас гораздо больше, чем воспетый поэтами его германский коллега-чернокнижник. Хотя его, наверное, было бы правильнее назвать русским да Винчи за обширный интерес к различным областям знания и изобретательству. Любопытно, что дата его рождения приходится на праздник «День всех тайн» - 11 апреля, и совпадает с датой рождения великого масона и чародея Сен-Жермена.
Пожалуй, наибольшую славу Брюсу-астрологу принёс его знаменитый «Брюсов календарь». Это был больше чем просто календарь, скорее настоящая энциклопедия. Казалось, что он был написан абсолютно на все случаи жизни, с указанием различных событий, примет, предсказаниями и советами на многие годы вперёд. Гадательный характер этого астрологического календаря предопределил его грандиозную популярность и укрепил слухи о Брюсе как прорицателе.
Этот «вечный» календарь содержал предсказания на каждый день на 112 лет вперёд! Поэтому неудивительно, что «Брюсов календарь» стал самым популярным в России и оставался таким более двух веков, — он был известен даже в советские времена. По отзывам современников, он содержал удивительно точные предсказания и, хотя первоначально эти предсказания охватывали временные рамки лишь до 1821 года, в последующих переизданиях они были дополнены вплоть до XX столетия. Даже в наше время некоторые знахарки используют этот календарь для вычисления судеб.
Ещё задолго до смерти государя Петра Великого, Брюс, составив его астрологический гороскоп, предостерегал царя от воды, но разве мог такой своенравный человек как Пётр I послушать кого-либо? Спустя годы Пётр полез в ледяную воду, спасая севший на мель бот с солдатами, вскоре после этого случая он заболел пневмонией и умер. Однако сам Брюс не поверил, что всему виной была банальная пневмония, полагая, что в судьбу Петра вмешались и помогли ему умереть, попросту говоря, отравили. Предсказал граф и свою смерть.
28 января 1725 года, Брюс исполняет обязанности главного распорядителя на похоронах Петра I. Сразу после смерти царя начинается борьба за власть в стране и на местах, интересы Брюса задеты, он ближайший соратник Петра, понимает, что стал опасен и нежелателен для новой власти, слишком уж много дворцовых тайн ему известно. Екатериной I недавно учреждён Верховный тайный совет, в его состав входят серые кардиналы России во главе с Меншиковым. Фактически этот совет, а не Екатерина I, управляет страной и решает важнейшие государственные дела. Брюса не включают в состав совета и тем самым красноречиво дают понять, что он не нужен новой власти.
Через год после смерти Петра, Брюс уходит в отставку в чине генерала-фельдмаршала. Вместе с женой Маргаритой фон Мантейфель он спешно покидает столицу, переезжает в Москву и 24 апреля 1727 года покупает у князя Долгорукова сельцо Глинково, расположенное в 42 верстах от Москвы.
Обустроив имение Глинки, Брюс оборудовал там обсерваторию и, отойдя от государственных дел, всецело посвятил себя любимому занятию, — науке. Занимался Брюс и медициной, оказывал помощь местным жителям, из трав составлял лекарства. Всё это порождало новые слухи о графе, мол, и травы он все знает и камни в золото превратить может, живую воду получил и теперь не властна над ним сама смерть.
Научные исследования и изобретения графа, его нелюдимость и замкнутость в последние годы жизни, порождали любопытство и суеверный страх у окрестных жителей, начали рассказывать, что откуда-то из заморских краёв привезли Брюсу дракона, но однажды Яков рассердился на него и превратил в камень. Действительно в парке графской усадьбы Глинки стояла каменная скульптура мифического существа покрытого чешуёй, но, к сожалению, сегодня следы дракона, как и многих других скульптур из графской усадьбы найти не удалось, — в 30-е годы они были разрушены, а материалы использовали для строительства плотины.
Крестьяне говорили, что хозяин села был царским «арихметчиком», знал, сколько звезд на небе и сколько раз колесо повернется, пока до Киева повозка доедет. Взглянув на рассыпанный перед ним горох, он мог сразу назвать точное количество горошин.
О его пребывании в Глинках ходила масса легенд. Так, рассказывают, что гости, приехавшие в усадьбу, днем катались по пруду на лодках, а вечером, после фейерверка, пруд превращался в каток, и все становились на коньки. Говорили также, что Брюс мог вызывать бурю и гром среди ясного неба, летать на железной птице. Даже простая беседка, у Брюса оказалось с загадкой: в ней, по мановению его руки, раздавались звуки арфы. Сколько гости ее ни осматривали, но источник музыки отыскать так и не могли.
Брюс пытался разгадать тайну жизни и создал искусственного человека, не имеющего души. Такая горничная прислуживала графу в его обсерватории, свободно разгуливала по усадьбе и кокетничала с крестьянами. Крепостные графа, завидев куклу, сначала разбегались, но потом привыкли к ней, и между собой называли «Яшкиной бабой». После смерти Брюса среди его бумаг историки нашли схему механического робота.
Брюс не только сохранил древние подземные галереи (имеющие выходы за несколько километров от усадьбы), но и проложил несколько новых, соединив ими все здания усадьбы. После его смерти лаборатория, астрономические инструменты, часть книг и другие вещи исчезли. По одной из версий ученый успел их укрыть в подземельях усадьбы. Биолокационная разведка показывает, что под землей находятся металлические, деревянные, стеклянные предметы, и местами их плотность достаточно велика. Иногда рамка начинает быстро вращаться, констатируя аномальные отклонения - мощные энергетические заслоны, воздействие которых, не ослабевающее на протяжении столетий, опасно для здоровья разведчиков.
Известны несколько попыток найти сокровища Брюса. Профессор Московского университета Ковалев в 1857 году проводил раскопки в Глинках и поиски в Сухаревской башне, но безрезультатно. В начале XX века, под патронатом Николая II, их пытался искать археолог Алексей Кузьмин. Средства выделили большие, но археолог, только признавшись своим друзьям, что наконец что-то понял в брюсовских тайнах, внезапно скончался.
В Глинках Яков Брюс прожил около десяти лет. Всё это время он опасался, что Меншиков и Екатерина I не оставят просто так его в покое, ведь он будучи приближенным к Петру I человеком много знал и теперь стал для них опасен. Граф, будучи человеком сведущим в медицине не поверил, что царь умер вследствие болезни и считал, что против Петра был заговор.
Вскоре после смерти Петра вокруг Брюса начали происходить какие-то таинственные события, - погибали совершенно загадочным образом все приближенные графа. Перед смертью Пётр I не успел назвать преемника, написал только «оставляю всё» и умер. Есть предположение, что Брюс был единственным человеком, среди приближенных государя который знал имя наследника.
Брюс умер при весьма загадочных обстоятельствах. Говорят, что он для эксперимента убил своего старика-лакея, затем разрубил его тело на части, полил их «мертвой» водой - и тело срослось. Затем Брюс окропил тело «живой» водой, и старик ожил и стал молодым. Тогда Брюс приказал слуге проделать с ним то же самое. Слуга случайно разбил склянку с «живой» водой и владельца так и не воскресил. Лишь немного жидкости попало на ладонь Брюса. Как рассказывают очевидцы, когда могила Брюса была вскрыта, то ладонь его правой руки была абсолютно целой, как у живого человека.
В настоящее время от былого великолепия усадебного дома в «Глинках» осталось немного. FUIMUS ("Мы были") - так звучит девиз на родовом гербе Брюса как нельзя лучше комментирующий нынешнюю жизнь заброшенной усадьбы. Французский парк зарос, не видны мраморные скульптуры и музыкальная беседка, утрачена семейная усыпальница Брюсов. Только каменные маски на наличниках окон по-прежнему гримасничают. По легенде, одна из них является портретом самого хозяина усадьбы.
Желающие могут увидеть призрак Брюса на улице Радио, где он пытается отыскать свою могилу, но чаще на том месте, где стояла Сухаревская башня. Хотя вероятность встретить его в усадьбе Глинки еще выше. Появляется он в дни солнцестояний, а также в те ночи, которые чем-либо примечательны с астрологической точки зрения.
«После уничтожения башни дух графа перебрался в свое имение в Глинках, где его неоднократно видели пациенты военного санатория Монино, - говорит столичный магистр черной и белой магии Анжела Скубелко. - Я часто вступаю с Брюсом в астральную связь, и последний раз он сказал мне, что перебирается в Москву - будет ждать, пока восстановят башню. Пока же этого не произошло, он гуляет по улицам, и вы можете его встретить. Но бояться его не стоит, при жизни шотландец был добрым человеком».
В саду покойного графа Брюса есть деревянный загородный дом с бельведером и большой сад в английском вкусе, пашни, луга, огород, каналы, беседки и особливо на острову в пруду находящемся прекрасный большой дом для купания, в коем потолки и стены расписаны живописью al freco .
Именно так И. Г. Георги описал в своем труде «Описание столичного города Санкт-Петербурга» одну из самых известных усадеб Петергофской дороги, некогда принадлежавшую Якову Александровичу Брюсу, последнему из рода русских Брюсов; человеку, совмещавшему должности генерал-губернатора сразу двух столиц – Москвы и Санкт-Петербурга. Его имение тянулось от Финского залива напротив нынешней Кронштадтской площади до Балтийской железной дороги. На протяжении двух столетий усадьба неоднократно меняла своих хозяев, оставив сегодня в качестве напоминания о себе лишь несколько деталей ландшафта. Но - обо всем по порядку…
В начале 18 века при формировании ансамбля Петергофской дороги участок был пожалован князю Михаилу Федоровичу Шаховскому. И уже к 1719 году на территории усадьбы находился господский дом с хозяйственными постройками, а протекавшая небольшая речка Черная (позднее – Дачная) дала возможность создать живописный пруд.
И поныне усадебный пруд является доминантой окружающей территории
В конце 30-х годов 18 века у усадьбы появляется новый хозяин - граф Михаил Гаврилович Головкин. К тому моменту за его плечами была учеба за границей и статус посла в Берлине. Во времена правления Анны Иоанновны Головкин надзирал за работой Монетного двора, а при регентстве Анны Леопольдовны получил статус вице-канцлера.
Сложные политические интриги помешали насладиться Головкину своими владениями на Петергофской дороге
Будучи сыном петровского канцлера Г.И. Головкина, граф смог удвоить свои усадебные владения, ибо женившись на Екатерине Ивановне Ромодановской, он получил в приданое соседний участок с запада. В результате общее имение Головкина составило 200 саженей.
В планах Головкина входило строительство нового господского дома в стиле барокко. Однако этот план ему не удалось воплотить в жизнь. Помешал тому дворцовый переворот, результатом которого стало воцарение на престол Елизаветы Петровны. Головкин был сразу же арестован за участие в заговоре и приговорен к смертной казни, позже замененной ссылкой в Якутию. Имение вице-канцлера на Петергофской дороге было конфисковано и в 1745 году было пожаловано Василию Федоровичу Салтыкову, за плечами которого к тому моменту была должность генерал-полицмейстера Петербурга, а также попытка «наложить лапу» на располагавшийся неподалеку еще с петровских времен легендарный «Красный кабачок». Позднее Салтыков, выполняя поручение Елизаветы Петровны, препроводил семью свергнутой Анны Леопольдовны в ссылку. В награду за свою службу императрица собственноручно пожаловала Салтыкову высший государственный орден Андрея Первозванного.
Василий Федорович Салтыков – большой ценитель владений на Петергофской дороге
После его смерти через 10 лет имение было разделено между его сыновьями на две части, таким образом, вновь вернувшись к первоначальному разделенному состоянию. Западная часть перешла к Александру Васильевичу Салтыкову. На ней некогда располагалась усадьба Воронцовых, а сейчас находится подворье монастыря с церковью Веры, Надежды, Любови и матери их Софии.
Сергей Васильевич Салтыков – один из первых фаворитов Екатерины Великой
Восточная же часть будущей усадьбы Брюса перешла во владение камергера великого князя Петра Федоровича Сергея Васильевича Салтыкова. Людская молва приписывает Салтыкову отцовство Павла Первого, возведя его, таким образом, в статус первого по времени фаворита Екатерины Второй. Возможно, именно поэтому насладиться своим владением Салтыкову толком не пришлось. После рождения наследника трона будущего Павла Первого Салтыков был мягко отдален от двора и послан с данным известием в Швецию, а позднее - посланником в Гамбург, Дрезден и Париж. Фактически не бывая в Петербурге, Салтыков был вынужден продать свое имение на Петергофской дороге. Так усадьба обрела своего нового хозяина, уже упоминавшегося Якова Брюса. Он приходился внучатым племянником знаменитого сподвижника Петра Великого и своего тезки Якова Брюса. Его супругой была Прасковья Ивановна Румянцева – сестра будущего фельдмаршала Румянцева-Задунайского.
Яков Брюс – человек, с именем которого связан расцвет усадьбы на Петергофской дороге
Яков Брюс принимал участие в Семилетней и Русско-Турецкой войнах, а позднее поочередно занимал должности генерал-губернатора Новгородского и Тверского наместничеств, Москвы и Санкт-Петербурга. Безупречная служба Екатерины Второй позволила стать Брюсу сенатором и кавалером ряда орденов, а также обрести графское достоинство.
С именем нового хозяина связан и расцвет приморской усадьбы. Судя по всему, им был построен новый господский дом, состоявший из главного корпуса и двух примыкавших боковых флигелей. Три аллеи, проложенные через литориновый уступ, вели вниз к Петергофской дороге. Помимо первоначально существовавшего пруда прямоугольной формы был устроен еще один пруд круглой формы и искусственным островом посередине, на котором располагалась купальня (с тем самым al freco – особая техника живописи по сырой штукатурке) . Пруд был окружен садом, разбитым на английский манер. Вглубь имения через лес была проложена центральная аллея. Хозяйственные постройки располагались на месте бывшей усадьбы Шаховского. Именно период владения усадьбой Брюсом можно смело назвать пиковым для имения с точки зрения архитектурно-парковых решений.
На искусственный остров теперь можно попасть по небольшому мостику
Усадебный пруд – практически единственное, что напоминает о “дворянских корнях” здешних мест
По некоторым сведениям, Брюс скончался именно в своей усадьбе на Петергофской дороге. По свидетельству князя Александра Андреевича Безбородко, секретаря Екатерины Второй
Брюс скончался после десятидневной болезни, ко всеобщему прискорбию всего города. Он был дежурный когда занемог и прислал ко мне трость, а пред тем за три дня обедал у Стрекалова, откуда садясь в карету, ушиб ногу, к сему пристала рожа и подагра. Сменясь от дворца, поехал домой и начал бредить; доктора были призваны, нашли, что ниже ушибленного места уже антонов огонь, а подагра в желудке.
Со смертью графа в 1791 году все переменилось. Единственная дочь Брюса, Екатерина Яковлевна, вышла замуж за графа Василия Валентиновича Мусина-Пушкина, занимавшего ложность обер-шенка – хранителя вин при императорском дворе. В 1808 году он продал дачу отставному ротмистру П. Ф. Кноррингу. В 1820 году хозяином усадьбы становится купец А. И Северин. В конце 1830-х у дачи появляется новый хозяин – купец Солодовников. К этому моменту на картах того времени не осталось господского дома; возможно, он был утрачен при пожаре
После некоторой чехарды с владельцами усадьбы начался новый период ее существования - дачный, начало которого можно отнести к середине 19 века. К тому моменту территория усадьбы находилась во владении купеческой семьи Крутиковых. На ней располагались каменные и деревянные дома, лавка, постоялый двор, кирпичный и гончарный заводы.
В начале 20 века имение вновь сменило своего хозяина: на этот раз им стал предприниматель Сергей Константинович Максимович, разбивший некогда усадебную территорию на участки под дачное строительство и лоббировавший строительство электрической железной дороги вдоль Петергофского шоссе от Петербурга через Ораниенбаум до Красной Горки. Видимо по этой причине само имение и возникший поселок получили название Дачное - топоним, сохранившийся до сих пор, несмотря на все перипетии 20 века. Летом 1904 года Петербургское губернское правление утвердило предложенный Максимовича план “пригородного имения “Дачное”” с сетью улиц и переулков. Жилье здесь пользовалось спросом, ибо место представляло собой сочетание благоприятной природы и климатических условий с городскими удобствами (освещение, водопровод, ухоженные улицы).
Так выглядела территория бывшей усадьбы Брюса, а впоследствии – поселка Дачное на карте Санкт-Петербурга в 1913 году
Не стояло на месте и развитие уличной дорожной сети района. На месте центральной аллеи Брюса появился Екатерининский проспект, параллельно ему были проложены еще две – Харьковский проспект и Полтавская улица, а также целый ряд небольших переулков. Сад с прудами стали местами общего пользования жителей; сохранялись и постройки на месте усадьбы Шаховского. К моменту начала Великой Отечественной войны территория усадьбы Брюса была полностью застроена индивидуальными жилыми домами.
Вот как описывается Дачное в :
Скопив на необходимую для взноса сумму, отец в 1907 приобрёл в Дачном участок в 15 соток на Екатерининском проспекте… Участок на три четверти был покрыт густым лесом и подлеском и поэтому имел прелестный вид. Имение Дачное было хорошо распланировано, имело леса, копаные пруды с купальней и лодками, дубовые и липовые аллеи. Наискосок его пересекал Попов ручей {река Дачная, что течёт между Лёни Голикова и Хрустицкого} с живописными берегами. По Петергофскому шоссе имение простиралось только на 213,4 метра. Эта ширина была установлена ещё со времен Петра Первого…
Листва и хвоя были столь густыми, что в полутора метрах не было видно друг друга…
Через дорогу от нашего дома осталась старая глиняная дорога, по сторонам затемненная громадными елями и соснами…На Екатерининском проспекте в доме № 8 (барский усадебный дом) бывали танцы для молодежи, действовала “летучая почта”. Играл духовой оркестр. Потом танцы перенесли в большой зал, в дом путейского инженера Антипова по Екатерининскому проспекту, 35…
В Дачном, начиная от Петергофского шоссе, застройка была только по левую сторону Екатерининского проспекта вплоть до дома-усадьбы № 8 и далее. Этот ряд из восьми домов носил название “казённые”. Одноэтажные деревянные дома с мезонинами, дома-коттеджи, летом закрытые деревьями, были очень старой постройки, лет по 125…
Только дом № 1, смотревший фасадом на Петергофское шоссе, был каменный, одноэтажный, усадебного старинного типа, с колоннами на боковой стене. Белый цвет дома, красная черепичная крыша, колонны подсказывали, что его строитель – а возможно, и хозяин – происходил, скорее всего, с Украины, с Полтавщины. Улицы в Дачном тоже имели украинские названия – Полтавская, Харьковская, Лешко-Поппель – и южные – Крымский переулок, Байдарский переулок…
В ходе военных действий большинство построек были уничтожены (Дачное находилось недалеко от линии фронта), а некоторые – разобраны для строительства оборонительных сооружений. И лишь в послевоенные годы продолжилось преображение усадьбы Брюса-Шаховского. Фактически она была разделена на две части вновь проложенной магистралью - Ленинским проспектом. Центральная аллея усадьбы Брюса трансформировалась в еще одну крупную транспортную артерию - Дачный проспект.
Дачный проспект – бывшая центральная аллея усадьбы Брюса
На самом месте расположения господского дома – ныне пересечении Ленинского проспекта с проспектом Стачек (участком Петергофской дороги) - раскинулся большой овальный газон.
На месте господского дома теперь располагается овальный газон
Здесь пересекаются Проспект Стачек (фрагмент бывшей Петергофской дороги) и Ленинский проспект
Напоминанием о дворянском происхождении территории усадьбы Брюса служат лишь сохранившиеся пруды с островком посередине, а также топоним «Дачное», отсчитывающий второй век своего существования.
Вместо брюсовской купальни остров теперь украшает странного вида беседка
P . S . При написании статьи были использованы следующие материалы:
С.Б. ГОРБАТЕНКО “Петергофская дорога»
А. Ю. Алексеев Топоним «Дачное»: 110 лет истории. ВСТРЕЧИ НА ПЕТЕРГОФСКОЙ ДОРОГЕ. Материалы краеведческой конференции Санкт-Петербург 2014 г.
Пыляев М.И. Забытое прошлое окрестностей Петербурга
Главный дом сподвижника Петра I Якова Брюса в усадьбе Глинки был построен в 1727-1735 гг. и является старейшим сохранившимся усадебным домом в Подмосковье. Среди крестьян ходили легенды, будто их помещик в жаркий летний день одним словом заморозил воду из прудов, чтобы покататься на коньках. Как раз в такой день я и прилетел к Брюсу на квадрокоптере, чтобы запечатлить чудесное явление и узнать секрет у хозяина.
На самом деле есть и научное объяснение фокусу Брюса. В марте лед наморозили до толщины 30-40 см, затем посыпали соломой и прикрыли деревянными щитами. Затем поверху небольшой слой глинистого, слабоводопроницаемого грунта. Так лед мог храниться все лето.
Купивший Глинки Я.В. Брюс, выдающийся военный и государственный деятель, дипломат и ученый был потомком шотландских королей Роберта и Дэвида, правивших в начале 14 века.
Поселившись в Глинкове, Я.В. Брюс занимается хозяйством и научными исследованиями. Он обустраивает усадьбу каменными постройками. Планировку главного дома подчиняет целям научных занятий, в частности, астрономией, для чего перевозит в Глинки свою астрономическую обсерваторию из Петербурга.
На крыше главного дома лёгкая деревянная башенка, специально спроектированной для астрономических наблюдений Брюса.
Западный флигель «кладовая Брюса» - здание жилого флигеля (слева), в подвале которого располагалась кладовая, выстроено в 1727-1735 гг.
Хозяйственный комплекс по бокам оборудован контрфорсами - здесь Брюс хранил порох.
10.
Садовый павильон, называемый в литературе «лабораторией Брюса», построен в 1727-1735 гг. В 1991 году здесь находился музей. Во время войны в усадьбе был госпиталь, с 1948 г. - санаторий "Монино".
В 1934 г. Наркомат пищевой промышленности взял усадебный комплекс в аренду для устройства дома отдыха.
В 1972 г. рядом с усадьбой была обнаружена минеральная вода, и санаторий стал специализироваться на лечении заболеваний желудочно-кишечного тракта.
Слева руины церкви перестроенной в спальный корпус санатория. Справа еще один корпус.
В 1930-ые годы Храм, который был построен Графом А.Р. Брюсом в XVIII веке (1756) реконструировали таким образом, что из него получилcя корпус санатория...
Слева к трапезной был пристроен спальный комлекс пансионата. На полу еще можно увидеть остатки мозаики. В алтарной части была погребена графиня П.А. Брюс, над могилой которой поставили великолепное мраморное надгробие работы И. Мартоса, в 1930 г. перенесенное в некрополь Донского монастыря. В советское время на месте захоронения на глубине трех метров были сделаны душевые пансионата.
А вот тот пруд, который покрылся льдом на заглавной фотографии. Пока вы читали пост, он растаял.
Справа вход в алтарную часть храма.
Общий вид на усадьбу.
Вид на Лосино-Петровский и место впадения реки Воря в Клязьму.
Деревня Глинки расположена на обоих берегах реки Воря при её впадении в Клязьму. В 1727 году это подмосковное село, которым в то время владел князь Алексей Григорьевич Долгоруков, купил граф Яков Вилимович Брюс (1669-1735) — один из сподвижников и друзей Петра I, граф, сенатор, президент Берг- и Мануфактур-коллегий, генерал-фельдцейхмейстер (после отставки — генерал-фельдмаршал). Представители знатного шотландского рода Брюсов (давшего королей Шотландии и Ирландии) с 1649 года обосновались в России. Старший брат Якова Брюса Роман был первым обер-комендантом Санкт-Петербурга (Петропавловской крепости).
Яков Брюс в 17-летнем возрасте поступил рядовым в «потешное» войско юного царя, участвовал в Крымских (1687, 1689) и Азовских (1695, 1696) походах, во время стрелецкого бунта 1689 года пришёл на выручку Петру в Троице-Сергиев монастырь. Участвовал в Великом посольстве (1697-1698), обучался математике и астрономии в Англии. В годы Северной войны Брюс занимался перестройкой русской артиллерии, командовал артиллерией в Полтавской битве, за что получил из рук Петра орден Андрея Первозванного. Именно его подпись стоит первой под Ништадским мирным договором 1721 года. Брюс принимал участие в создании в Москве Навигацкой школы, где его стараниями была оборудована первая в России обсерватория. Брюс был одним из образованнейших людей, естествоиспытателем и астрономом, владел шестью европейскими языками. При преемниках Петра I Брюс, поняв, что его время ушло, сам отошёл от дел, вышел в отставку, перебрался в Глинки и создал там уникальную усадьбу.
Ансамбль усадьбы «Глинки», симметрично распланированный, выполнен в стиле европейского барокко. Его создание приписывают архитектору П.М. Еропкину, одному из составителей генерального плана Санкт-Петербурга. Главный дом с тремя флигелями образуют парадный двор. Арочный портал каменного двухэтажного дома рустован, оконные наличники первого этажа декорированы выразительными масками. Второй этаж по обоим фасадам выделен открытыми лоджиями со спаренными колоннами. На крыше — лёгкая деревянная башенка для астрономических наблюдений Брюса.
Хозяйственные постройки располагались симметрично по отношению к усадебному дому, напротив которого был разбит регулярный парк с небольшим прудом, павильонами и мраморной парковой скульптурой.
Павильон, который теперь называют «Лаборатория Брюса», или «Петровский домик», представляет собой каменное одноэтажное здание, сохранившее декоративное убранство первой половины XVIII века. По сторонам главного входа помещаются полукруглые арочные ниши для статуй, обрамлённые спаренными пилястрами и декорированные изящными рокайлями.
После смерти Брюса его библиотека, собрание «куриозных вещей» вместе с приборами и инструментами были вывезены из усадьбы Глинки в Санкт-Петербургскую Академию наук. Усадьбу унаследовал племянник Якова Брюса граф Александр Романович Брюс (1704-1760), крестник А.Д. Меншикова, женатый на княжне Екатерине Алексеевне Долгоруковой, дочери бывшего владельца усадьбы и бывшей невесте Петра II. В 1750-х годах он построил в имении церковь ап. Иоанна Богослова. Храм освящён в 1756 году, в 1787 при нём устроена родовая усыпальница Брюсов.
Брюсы владели Глинками до 1815 года, после чего усадьба сменила несколько хозяев: купец Усачёв, помещица Колесова, которая велела побросать в пруд все обнажённые парковые скульптуры, купец Лопатин, построивший по соседству писчебумажную фабрику. Оставшиеся мраморные фигуры при нём были употреблены для строительства плотины, а дворцовое здание использовалось как склад для хлопка. В 1899 году главный дом усадьбы пострадал от пожара. Последним владельцем усадьбы был лесоторговец Малинин, купивший её в 1914 году.
После революции часть усадебных построек использовалась под приют, школу, сельскохозяйственную коммуну. С 1930 года усадебный комплекс был взят в аренду для устройства дома отдыха Наркомата пищевой промышленности. Был проведён капитальный ремонт главного дома, приведён в порядок парк, очищены пруды. Тогда же под спальный корпус санатория была перестроена усадебная церковь. Надгробия из усыпальницы Брюсов поступили в фонд филиала Государственного музея архитектуры им. А.В. Щусева в Донском монастыре.
Во время войны в усадьбе был госпиталь. С 1948 года — дом отдыха Монинского камвольного комбината. В 1962 году при бурении скважины была обнаружена целебная минеральная вода, и санаторий «Монино» стал специализироваться на лечении заболеваний желудочно-кишечного тракта. В западном флигеле усилиями краеведов открыт музей Я.В. Брюса.
Ансамбль взят под охрану как памятник федерального значения.
Удивительная усадьба расположена неподалеку от станции Монино Ярославской железной дороги. Сейчас здесь санаторий «Монино». Мы видим небольшой двухэтажный дом с двумя флигелями по бокам. Стены его разбиты пилястрами (полуколоннами), наличники окон богато украшены. В замковых камнях высечены карикатурные маски. Садовый павильон и караульня, расположенные под углом к главному дому, и хозяйственные постройки ограничивают парадный двор. За домом разбит "регулярный" вековой липовый парк с прямоугольным прудом. В планировке его аллей можно увидеть масонские знаки. Ансамбль возник в 20-е годы XVIII века, и немудрено, что в архитектуре заметно влияние итальянского барокко.
История усадьбы началась еще в XVII веке: сперва она была боярской вотчиной, а затем стала монастырским владением, и вообще одна из старейших в Подмосковье.
Эта усадьба одна из стрейших в Подмосковье, причем сохранилась не на бумаге, не в руинах - а вполне в приличном виде, хотя потерь, конечно, было много.
У усадьбы этой есть особая притягательность и даже некий ореол тайны. Виной тому - ее самый знаменитый владелец, "русский Фауст" Яков Вилимович Брюс.
История усадьбы.
Первый владелец. Англичанин Стелс и неудавшийся пороховой бизнес
В марте 1710 году Петр I жалует имение Глинково английскому коммерсанту Андрею Стельсу «... за ево к нам Великому Государю верную услугу». В 1708 году Обуховский завод (Ногинский район), принадлежавший Стелсу, прочно занял первое место в России. Он поставил для артиллерии 16 тысяч пудов пороха высшей кондиции на 18% дешевле других пороховщиков. Стельс сообщает артиллерийскому ведомству о том, что его завод располагает резервными мощностями и может увеличить производство. В ответ артиллерийское ведомство заключает с ним контракт на ежегодную поставку 20 тысяч пудов пороха, а Петр I издает указ о предоставлении Стельсу монопольного права на производство пороха, а прочим царь «... делать порох не велит». Предоставленные привилегии позволили англичанину в 1710 году нарастить производство пороха до 34 814 пудов. Однако недовольные владельцы вставших после указа Петра пороховых заводов организуют блокаду конкурента. Они скупают всю селитру и серу (сырье для изготовления пороха), одновременно взвинчивают на них цену. В результате к концу 1711 года Обуховский завод остался без сырья и был остановлен. Не пережив этого удара, в январе 1712 года он умер. Попытки его жены Варвары Стельс восстановить производство были безуспешны. Она продает завод и уезжает с детьми в Англию. В 1717 году, по поручению сестры, ее брат продал имение Глинково с деревнями князю Алексею Григорьевичу Долгорукову.
Алексей Долгорукий
Новый владелец усадьбы Алексей Долгорукий большую часть времени проводил в усадьбе Горенки, так что ничем особо примечательным этот период для Глинково отмечен не был. После воцарения Петра II Долгорукие приобретают над императором все большую власть. Пиком успехов Долгоруких стала обручение юного Петра II с дочерью Алексея Григорьевича Долгорукого Екатериной в конце 1729. Церемония бракосочетания была назначена на 19 (30) января 1730. Однако 6 (17) января у императора обнаружились признаки оспы и в ночь на 19 (30) января, день, когда должна была состояться свадьба, он скончался.
Во время царствования Петра II Долгорукие становятся первыми вельможами России. По-видимому, в это время полного неограниченного фавора, имение Глинково уже не имеет существенного значения для Алексея Григорьевича и он продает его вместе с деревнями вышедшему в отставку генерал-фельдмаршалу, графу Якову Вилимовичу Брюсу.
Неясно, где и как сын служилого дворянина, на четырнадцатом году записанный в «потешные», сумел получить такое блестящее образование, которое позволило ему затем овладеть глубокими познаниями в самых различных областях науки?
Непроницаемыми для постороннего взгляда остались его внутренний мир и домашняя жизнь, особенно в последние годы, проведенные почти в отшельническом уединении. ..
Брюс скончался в 1735 г., немного не дожив до 66 лет.
Как сложилась дальнейшая судьба усадьбы?
В 1756 году при Александре Романовиче Брюсе (племяннике Якова Брюса) была возведена церковь Иоанна Богослова, к которой в 1883 году пристроили трапезную и колокольню. В 1930-х года колокольню снесли, а церковь основательно переделали, встроив в спальный корпус.
В церкви находилось мраморное надгробие жены племянника Якова Виллимовича (тоже был не маленький человек, в 1784--1786 гг. -- главнокомандующий Москвы и генерал-губернатор Петербурга -- с 1784 г.) Прасковьи, работы Мартоса.
Могильный камень Брюсов спасли в 1936 году, перевезя в Донской монастырь.
Чтобы понять, насколько важна была эта скульптурная работа, достаточно вспомнить, что скульптура Минина и Пожарского на Красной площади -- это тоже работа Ивана Петровича Мартоса.
Сейчас перестроенное до неузнаваемости здание церкви разрушено, хотя алтарная часть закрыта и утверждается, что проводятся службы.
стати, в 1845 году за владельца усадьбы Александра Брюса выдают вернувшуюся из ссылки Екатерину Алексеевну Долгорукую, чуть было не ставшую в свое время женой Петра II. Однако брак оказался недолгим; через два года Екатерина Алексеевна умерла.
Яков Александрович .
После смерти Александра Брюса усадьба Глинки переходит по наследству его сыну Якову. В отличие от своих знаменитых предков он особыми доблестями ни на поле брани, ни в государственных делах не отличался и больше известен в истории не по своим заслугам, а по похождениям жены - Парасковьи Александровны Брюс (Брюсши, как называли ее современники) - наперсницы императрицы Екатерины II. По характеристике современников, Парасковья Брюс «…была красива, образована, необыкновенно ловка и умна, но строгостью нравов не отличалась». Яков Александрович, благодаря близости ко двору и дружбе с Екатериной, успешно продвигался в карьере, дослужившись до звания генерал-лейтенанта. Был губернатором в ряде городов, а в 1784-86 годах - в Москве. Прослыл как человек жестокий, мстительный, большой формалист и служака, не гнушавшийся средствами для достижения своих корыстных целей. Будучи губернатором в Москве, он начал преследование группы московских просветителей во главе с Николаем Ивановичем Новиковым, законченное после его занимавшим после него эту должность Прозоровским полным разгромом этой группы и заключением Новикова в Шлиссельбургскую крепость на 15 лет.
На почве любовного соперничества Екатерина поссорилась со своей любимицей и отдалила ее от двора, запретив проживание в Петербурге. Переехав в Москву, Брюсша большую часть времени проводит в Глинках, ведя затворнический образ жизни. Здесь она и умерла на 57 году жизни.
Екатерина Яковлевна В 1791 году после смерти отца Александра Романовича Брюса единственной наследницей огромных брюсовских владений остается 15-летняя Екатерина. По завещанию отца, ее опекуном стал Валентин Платонович Мусин-Пушкин. В 1793 году он женит своего сына Василия Валентиновича на Екатерине Яковлевне. Семейная жизнь супругов не удалась, детей не было. Муж - большой щеголь и мот, вел великосветский образ жизни, жил на широкую ногу, прожигая отцовское и женино наследство. Поняв, что она обобрана, а семейная жизнь не складывается, Екатерина Яковлевна уезжает за границу и возбуждает дело о разводе и возврате своих имений. Дело тянулось долго и, только при вступлении на престол Павла I , было решено в пользу потерпевшей, которая получила в свое владение всю движимую и недвижимую собственность, доставшуюся от отца.
В 1815 году, по поручению хозяйки усадьбы, имение Глинки с принадлежавшими ему деревнями, было продано. Так закончился Брюсовский период усадьбы Глинки, а на Якове Александровиче Брюсе прекратился и род Брюсов в России по мужской линии.
Усачев . В 1815 г.усадьбу внучатая племянница Брюса продала усадьбу владельцу Глинковской писчебумажной фабрики Ивану Тихоновичу Усачеву. Он использовал усадьбу под хозяйственные нужды своей фабрики. Но дело не шло, хотя Усачев даже переделал фабрику в хлопропрядильную. Пришлось продать все производство братьям Алексеевым. Но и у них дело не заладилось.
В 1862 году фабрику вместе с усадьбой приобретает компания Колесовых. На фабрике работали 757 рабочих, это было одно из крупнейших предприятий текстильной промышленности. Но в усадьбе Колесовы не жили, считая ее колдовской, главный дом использовался как склад хлопка. Их «хозяйствование» нанесло ей непоправимый ущерб. Парк усадьбы был богато украшен скульптурами, вывезенными Я.В.Брюсом из-за границы во время его многочисленных поездок по заданиям Петра I . Купчиха Глафира Колесова, религиозная фанатичка, усмотрела в обнаженных фигурах богов и богинь кощунство и святотатство; она приказала разбить скульптуры и побросать в Ворю.
В 1879 году Колесовы продают фабрику вместе с усадьбой купцу Якову Лопатину за 200 тысяч рублей - баснословно низкую цену. Видимо, хозяйство было доведено до ручки.
Яков Лопатин
Лопатин энергично начинает наводить порядок.
Но в 1899 году его постигло несчастье: от прямого попадания молнии сгорел главный усадебный дом вместе со всеми запасами хлопка, находившимися в нем. Пришлось все восстанавливать.
И тут вторая беда: 7 сентября 1902 года по неизвестной причине дотла сгорела фабрика вместе со всем содержимым. Строить ее заново Лопатину было не под силу
В 1914 году Лопатин продает усадьбу Глинки с 348-ю десятинами земли вязниковскому купцу Малинину. Тот создал в деревне Кабаново лесопильный завод, передав усадьбу и завод сыну, который торговал лесоматериалами, сводя доставшийся лес.
В 1918 году усадьба была национализирована. Не пережив потери, сын Малинина, по воспоминаниям старожилов, покончил с собой.
После революции часть усадебных флигелей использовали под приют и школу. Затем в усадьбе была организована сельхозкоммуна. В 1934 г. Наркомат пищевой промышленности взял усадебный комплекс в аренду для устройства дома отдыха. Во время войны в усадьбе был госпиталь, с 1948 г. — санаторий "Монино". В 1972 г. рядом с усадьбой была обнаружена минеральная вода, и санаторий стал специализироваться на лечении заболеваний желудочно-кишечного тракта.
В 1991 г. в усадьбе был создан общественный Дом-музей Я. В. Брюса ему отдали один из флигелей. По сведениям 2010г, музея сейчас уже не работает.
ВFUIMUS ("Мы были") - так звучит девиз на родовом гербе Брюса, как нельзя лучше комментирующий увиденное нами в усадьбе.
На территории есть еще несколько сохранившихся зданий времен Брюса: здание кордегардии, садовый павильон, лаборатория Брюса с нишами, в которых когда-то стояли статуи.
А вырезанные из камня маски на наличниках окон по-прежнему усмехаются и гримасничают.
По легенде, одна из них является портретом хозяина усадьбы, "русского Фауста".
Специалисты по биолокации зафиксировали на территории немало интересных аномалий, свидетельствующих о том, что под толщей земли существуют подземные тоннели и комнаты.
В общем, несмотря на развалины и некоторую запущенность усадьбы, гулять там просто замечательно - чистый воздух и атмосфера старины и неразгаданных тайн.
.
Конечно, усадьба и санаторий в ней могут вызвать грустные чувства, несмотря на хорошую сохранность -- есть здесь запах влажного тлена (то тихо гибнет пруд). Но величие замысла очевидно, хотя, конечно, и проигрывает по масштабам рядом с такими постройками, как Архангельское или Марфино. Просто это дом очень приличного человека, даром что шотландца. И мысли о жизни, о истории, о том, что делать со страной дальше, которые могут возникнуть во время прогулок по тенистым аллеям, стоят этого путешествия.
Мало кто знает, что ровно че
рез десять дней после первоапрельского колобродства наступает особое время - День всех тайн, 11 апреля .
Так назвал день, который приходится на дату его рождения, сам граф Сен-Жермен, известный масон и чародей
Вместе с Сен-Жерменом свой день рождения справляла еще одна весьма примечательная личность - звездочет, ученый, чародей, сподвижник Петра I - Яков Брюс.
Как доехать : поворот на Монино с Горьковского шоссе, далее через посёлок Лосино - Петровский. У высокой церкви поворот на светофоре, и далее поворот на указателе "санаторий Монино".
Общественным транспортом: от Ярославского вокзала электричкой до станции Монино, далее автобусом № 32 до санатория "Монино"; от м. "Щелковская" автобусом № 362 до Монино.
Если у вас велосипедный маршрут, полезно почитать про дорогу
Дополнительно