Общий стаж работы:
Стаж работы по специальности:
Повышение квалификации (последнее):
2011 год (Казань)
Биография
Сергей Николаевич Есин родился 18 декабря 1935 в Москве. Заочно окончил филологический факультет МГУ (1960). Работал библиотекарем, фотографом, журналистом, лесником, артистом, главным редактором журнала «Кругозор». С 1969 член КПСС. Первая крупная публикация - повесть «Живём только два раза» (1969), напечатанная под псевдонимом С. Зинин в журнале «Волга». Член СП СССР с 1979. В 1981 окончил заочно Академию общественных наук при ЦК КПСС и в том же году уволился с должности главного редактора литературных вещаний Всесоюзного радио, чтобы полностью посвятить себя литературному труду. С 1987 преподаватель, в 1992-2006 также ректор Литературного института. Член правления (с 1994), секретарь (с 1999) Союза писателей России. Вице-президент Академии российской словесности.
Сергей Николаевич Есин скончался 11 декабря 2017 года. Его сердце остановилось в дороге, в Минске, где делегация Литературного института представляла Дом национальных литератур.
Вся жизнь Сергея Николаевича была связана со словом, и завершилась она в поиске молодых творческих сил, с надеждами на широкое развитие нашего необходимого миру дела.
Достижения и поощрения (премии, награды, почетные звания)
Заслуженный деятель искусств РФ Почётный работник высшего образования РФ Медаль ЦК КПРФ «90 лет Великой Октябрьской социалистической Революции» Международная премия имени М. А. Шолохова в области литературы и искусства Орден Дружбы (1996) Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (29 марта 2004) - за большой вклад в развитие отечественной культуры Почётная грамота Президента Российской Федерации (31 июля 2013) - за достигнутые трудовые успехи и многолетнюю добросовестную работу
Библиография
«Живём только два раза», 1976 (сборник) «При свете маленького прожектора», 1979 (сборник) «Р-78» // «Юность», 1979, № 3 (повесть) «Мемуары сорокалетнего», 1984 (сборник) «Имитатор» // «Новый мир», 1985, № 3 (роман о художнике среднего таланта, добившемся признания подражанием, копированием и портретами функционеров высшего ранга) «Сам себе хозяин», 1985 (роман о жизни сезонного рабочего) «Дорога в Смольный. Июль-октябрь 1917», 1985, дополненное изд. под назв.: Константин Петрович, 1987 (роман о Ленине) «Гладиатор», 1987 (сборник) «Временитель» // «Знамя», 1989, № 1-2 «Типы», 1990 (сборник) «Венок геодезисту» // альманах «Апрель», сб. 2, 1990 «Казус, или Эффект близнецов». Однопартийный роман // «Московский вестник», 1992, № 2-5 (антиутопия) «Стоящая в дверях» // «Наш современник», 1992, № 4 «Затмение Марса» // «Юность», 1994, № 10 «Отступление от романа», или «В сезон засолки огурцов», 1994 «Рассказы», 1995 «Гувернёр», 1996 (роман) «Культура и власть», 1997 (сборник эссе) «Ленин. Смерть титана», 2002 (роман-биография) «На рубеже веков. Дневник ректора», 2002 «Ах, заграница, заграница…», 2006 (в книгу вошли романы «Хургада» и «Марбург») «Случайная закономерность. Сергей Есин - Марк Авербух. Межконтинентальные разговоры», 2009 «Твербуль, или Логово вымысла» (роман), 2009 «Маркиз» (роман), 2011
Ушёл из жизни писатель Сергей Николаевич Есин , неделю не дожив до своего 82-летия. Умер внезапно.
Жуткий год, конечно. Смерть за смертью выдающихся людей культуры. Только попрощались с Леонидом Броневым – и вот умер Сергей Есин. Чуть раньше, напомню, скончался великий писатель Владимир Маканин .
Кто остаётся? Юрий Васильевич Бондарев , прежде всего. Лимонов, Проханов. Это я о старшем поколении – то, которое беречь нужно. Потому что им есть, что сказать.
С Сергеем же Николаевичем я познакомился позднее чем, то было давно. И познакомился странно. Вёл одну литературную премию. Сергей Николаевич сидел в первом ряду. После я подошёл к нему – познакомиться. Разговорились, и он между делом так бросил, характеризуя меня на сцене: «Всё хорошо, а ботинки просто отличные».
И эта фраза запомнилась. Литераторы, знаете ли, не столь часто обращают внимание на одежду. Но Сергей Николаевич был из тех, в ком всегда чувствовался стиль. Собственно, человек – это стиль, как говорил Вольтер .
Так вот, у Сергея Николаевича стиль был – собранный, зоркий, ироничный. Одной фразочкой он умел столь точно охарактеризовать человека, ситуацию. И разглядеть суть. Фраза о ботинках, к слову, из их числа. Убойная такая ирония.
И ещё – живой. Вот то слово, которое очень подходит Сергею Есину. Его манере говорить, одеваться, держать себя. А «живой» – очень важное слово для русской литературы, языка в принципе. Эта сфера, не терпящая мертвечины, равнодушия.
Собственно, «живой как жизнь» – так о русском языке писал Гоголь. Живость языка, живость тем – то, что отличает хорошую книгу. Всё это у Есина, несомненно, присутствовало. Он и сам – как человек – был очень живой. До последних дней.
Знаю, о чём говорю, потому что мы виделись с Сергеем Николаевиче в конце ноября в Екатеринбурге. Он вёл мастер-класс у молодых писателей, и я тоже. Даже обидно немного стало. Потому что я сам бы с радостью сходил на его мастер-класс. И мнения тех, кто делился впечатления о нём позже, укрепляли моё желание.
Да, «институт наставничества в литературе» звучит старомодно. И как-то даже немного пошло, отдавая совписом в его худших образцах. Но Сергей Николаевич был именно что наставником. Он умел разобрать текст лучше других, но главное – Есин с его умением выхватить основное, фундаментальное направлял человека, давал ему точный вектор. Уверен, будь чуть больше таких – мы бы приобрели многое. Есин – при всех своих экспериментах, местами авангардизме даже – умел сохранять традицию.
С 1992 по 2006 годы он возглавлял Литературный институт имени Горького . И о том периоде, и о ректорстве Есина пишут разное. Не всегда лицеприятное. Но и не представить, как трудно было сохранить Литинститут в те годы – не отдать его на расстрел, на распил. Заслуга Сергея Николаевича в том, что островок слова, где родился Герцен и жил Платонов , сохранился, несомненна.
При этом Есин, хотя ректор отчасти поддавливал в нём писателя, успевал писать книги. Хотя знаковое его произведение было создано всё же в канун «перестройки». Речь, конечно, об «Имитаторе », вышедшем в «Новом мире» и предсказавшем будущее и литературы, и искусства в целом. Предтеча модернизма, перенос симулякров на русскую почву – и диагноз того ненастоящего, искусственного, что позднее заполонит полки, экраны. Есин написал о том, что казаться важнее, чем быть, и как из этого извлекать пользу.
Но важнее, на мой взгляд, то, что Сергей Николаевич фиксировал в своих «Дневниках ». Это большой труд, и он важен, на самом деле, не только своими литературными достоинствами, но и, прежде всего, срезом эпохи. Не знаю, кто ещё с такой точностью, будто хирург анатомировал повседневность, день за днём фиксировал и, главное, преображал нашу реальность. День за днём. Здесь – и ельцинская эпоха, и путинская. Со временем «Дневники» Есина станут чем-то вроде «Истории государства российского» Карамзина . Уверен.
При этом у Есина, конечно, были ученики. И немало. Более того, они старались вести нечто похожее на дневники учителя. Та же фиксация, та же скрупулёзность, тот же подход, но на выходе получалось не то. Совсем не то. Или слишком легковесно, или, наоборот, перегружено, тускло. Одним не хватало глубины резкости, другим – лёгкости слога, третьим – иронии, четвёртым – терпения.
У Есина всё это было. Он умел в дневниковых записях не только поставить важнейшие, как это принято говорить, социально-нравственные вопросы, но и сделать это литературой, перейдя от актуального к универсальному, вечному. И добивался этого Сергей Николаевич, прежде всего, благодаря вниманию и умению подмечать, анализировать подробности.
Исайя Берлин говорил, что есть писатели-ежи и есть писатели-лисы. Так вот, Сергей Есин был, если угодно, писателем-кротом . Он всё время копал, бурил вглубь; его интересовало то, что скрыто, то, что не замечено ни камерой, ни глазом – то, что может зафиксировать лишь душа, и то при должно развитой эмпатии. В глубине Есин отыскивал настоящее. То, что невозможно сымитировать. А вернее – то, что не нуждается в имитации, потому что скрыто на глубине.
Да, это был природный талант, но талант развитый, усиленный, огранённый ежедневными упражнениями. Американцы сказали бы о Есине – self-made man. Из простой семьи, отец репрессирован, но – Сергей Николаевич добился своего. И потому знал, что советовал, говоря: «Человек становится тем, кем он хочет стать». Есину это удалось.
Дай Бог, чтобы удалось и его ученикам. Для этого им, прежде всего, необходимо терпение, о котором Сергей Николаевич вспоминал всякий раз, когда его спрашивали, что он хочет пожелать молодым писателям. И будет тот, кто окажется способен разглядеть глубину настоящего и зафиксировать её, тем самым связав прошлое и будущее через настоящее. Ведь слова побеждают всё.
Прошедшие же 20 лет со временем мы будем изучать по дневникам Сергея Есина. Этим важнейшим и очень терпеливым свидетельствам суетной эпохи, помогающим в подробностях рассмотреть настоящее в пёстрой имитации жизни.
ЕСИН, СЕРГЕЙ НИКОЛАЕВИЧ (р. 1935), русский советский писатель. Родился 18 декабря 1935 в Москве в интеллигентной семье. После окончания филологического факультета МГУ (1960) был актером в театре, работал на радио, ТВ; был главным редактором журнала «Кругозор». С 1987 преподаватель, затем профессор кафедры литературного мастерства, с 1992 – ректор Литературного института им. А.М.Горького.
После выхода сборников Живем только два раза (1976) и При свете маленького прожектора (1979) привлек широкое внимание романом Имитатор. Записки честолюбивого человека (1985), открывшим объединенный общей проблематикой своеобразный романический триптих, включающий также романы Временитель (1987, др. назв. этого «романа о любви и дружбе» – Гладиатор ) и Соглядатай (1989, др. назв. – Бег в обратную сторону, или Эсхатология ). В центре внимания Есина, писателя-аналитика, сдержанно-респектабельного в стилевой манере и беспощадного в социально-психологическом обличении, современная творческая интеллигенция, с ее вечно новым комплексом славолюбия и зависти, жажды власти и зависимости, с ее труднопреодолимым соблазном искушения хорошо оплачиваемой ложью и позорной уступчивостью перед наглостью современных «конквистадоров», как их называет сам автор, – дельцов от искусства, присваивающих себе чужой труд, талант и время. Напряженность характерного для прозы Есина внутреннего монолога, позволяющего с максимальной тщательностью проследить за всеми этапами борьбы высокого и низкого в душе героя, перипетиями мучительного подавления голоса совести, отказа от призвания во имя «призванности», от истинных творческих прорывов ради внешней успешности, дающего определить причины разлада человеческого в человеке, нарушения гармонии между самооценкой персонажа и мнением о нем окружающих, заставляет видеть в произведении Есина драму этических принципов, родственную драме идей современной научной художественной литературы, в которой важнее самой ситуации аспект и результат ее рассмотрения. Скептически-ироническая оценка современной отечественной интеллигенции с ее лицемерием, невежеством, конформизмом и корыстолюбием, формирует принципиально новую трактовку этого слоя русского общества, претендующего быть независимым, самоотверженным и бескорыстным наставником народа.
В то же время проблемы интеллигенции экстраполируются писателем на все общество, приобретая тем самым характер «всемирной эсхатологии, т.е. учения о цели Космоса и истории и их конце» (словарное определение, поставленное автором в эпиграф Бега... ). Вот почему справедливо утверждение Есина (которое можно с полным основанием отнести и к другим его произведениям), что, например, Имитатор – «роман не о художнике», а о системе.
Игра в подлинность, имитаторство временщиков, суета, убивающая талант, и настоящее дело, раскрываясь на примере хорошо известной автору писательской среды (здесь напрашиваются реминисценции с романом Мастер и Маргарит а М.А.Булгакова и даже пьесой Кот домашний средней пушистости Г.И.Горина и В.Н.Войновича), в романе Отступление от романа, или В сезон засолки огурцов. Педагогические этюды и размышления об искусстве стать писателем (1984) перерастают в трогательную и печально-саркастическую картину мира, постепенного «обытовления», омещанивания русской интеллигенции в автобиографической повести Мемуары сорокалетнего , повестях Производственный конфликт , Соавтор , рассказах Побег , Основная пара , Родственница , Приезжий , Серьезная покупка (все 1984), романе Сам себе хозяин (1985), пьесе Гибкая пластинка (1984) и др., выявляя при этом стремление автора к игре со временем и пространством, кинематографически крупным планом и литературным коллажем, мистическими и фантастическими мотивами, элементами публицистики и документальности.
Лейтмотивная для Есина проблема нравственного выбора (с неизменным авторским тяготением к справедливости как фундаменту сохранения чести и достоинства) проецируется и на его социально-исторические произведения – как основанные на факте и максимальном приближении к реальности обращения к революционным событиям в России начала века (роман Константин Петрович , 1987, посвященный В.И.Ленину), так и историко-фантастическую антиутопию («однопартийный роман» Казус, или Эффект близнецов , 1992). Внутриполитическим процессам 1990-х годов посвящена и публицистика Есина (сб. статей Культура и власть , 1997).
В повести Есина Техника слова (1990) показано взаимодействие жизненного материала и многовариантной фантазии художника, цель и смысл которой не всегда бывают предсказуемы даже для самого автора.
Сергей Есин (Фото: Антон Тушин / ТАСС)
Писатель, журналист и экс-ректор московского Литературного института имени А.М.Горького Сергей Есин умер 11 декабря в Минске на 82-м году жизни. Об этом говорится в сообщении на сайте Литературного института.
В сообщении указывается, что в Минск Есин отправился в составе делегации Литинститута, которая представляет Дом национальных литератур.
«Это тяжелая утрата для всего нашего института. Я считаю его во многом своим учителем. Он всю свою жизнь воплощал в литературе и успел опубликовать несколько томов дневников», — сказал в память о Сергее Есине преподаватель Литинститута Александр Михайлов.
«Он старался не только направить нас в литературе, но и в жизни. Учил отстаивать свою точку зрения, без оглядки на чужое мнение. Ничего не бояться и идти до конца — как в искусстве, так и по жизни. Быть честным наедине с собой», — рассказала его студентка, культурный обозреватель Екатерина Писарева.
«Только он мог позвонить во внеучебное время, чтобы рассказать, что удивило его сегодня. Казалось, что он будет всегда — вечно молодой, человек с юным сердцем и мудрой душой. Совсем недавно мы ходили с ним на премьеру Богомолова «Волшебная гора» — он очень любил Томаса Манна. Впечатлившись спектаклем, он уверял меня, что поедет летом в Давос — в манновские места, чтобы найти ответы на свои вопросы. Надеюсь, что он их уже нашел», — добавила Писарева.
Есин родился 18 декабря 1935 года в Москве. В 1960 году он заочно окончил филологический факультет МГУ имени М.В.Ломоносова. В 1969 году в журнале «Волга» вышла первая крупная повесть Есина «Живем только два раза». В 1979 году Есин стал членом Союза писателей СССР. В 1981 году заочно окончил Академию общественных наук при ЦК КПСС, тогда же он уволился с должности главного редактора литературных вещаний Всесоюзного радио.
В 1987 году Есин стал преподавателем Литературного института имени А.М.Горького, а с 1992 по 2006 год занимал пост ректора института. С 1994 года писатель стал членом правления, а с 1999 года — секретарем Союза писателей России. Он также является вице-президентом Академии российской словесности.
Всего Есин написал более 25 прозаических книг. Среди его произведений — «Имитатор», «Затмение Марса», «Дневники ректора». В 2000 году Есин получил почетное звание заслуженного деятеля искусств России «за заслуги в области искусства». В 1996 году ему вручили орден Дружбы, а в 2004 году — орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени «за большой вклад в развитие отечественной культуры».
Есин является лауреатом Международной премии имени М.А.Шолохова в области литературы и искусства, Бунинской премии, Горьковской литературной премии, Премии «Венец» Союза писателей Москвы и премии «Золотой Дельвиг».
ЗА ПОСЛЕДНИЕ 15 лет не появилось ни одного по-настоящему нового автора, произведения или явления. Истинная литература - это то, что ввинчено в общественное сознание. Я вижу: дают Букеровскую премию, читаю книгу. Да, более-менее интересно, но абсолютно не укоренено в обиходе. Куда делись писатели, когда-то гремевшие после получения Букера? Их нет. А если кто и остался, то исторически принадлежит советской литературе. Сейчас студентам интересен очень средний писатель Довлатов, литература не для высоколобых - Пелевин, штучное явление Ерофеев и публицистика Лимонова. Но все это сначала кажется открытием, а потом расползается. Сейчас пишут, посматривая назад или на Запад. Много второсортной литературы. Есть мастеровитые писатели. Например, Улицкая. Хотя по своей натуре она скорее беллетрист. Но настоящая литература не может держаться на «штучках». Уверен: время расставит все на свои места. Литература - вещь мстительная. Когда-то Иван Бунин получил Нобелевскую премию, оттеснив не менее талантливого Ивана Шмелева. Сейчас Шмелев наступает на Бунина и берет «реванш».
- Чего же нынешней литературе не хватает для нормального развития?
Объема и задач, масштаба игры, охвата времени. Необходимо мощное стилевое начало. Литература возникает, когда смыкается «ПРО ЧТО» и «КАК». А у нас в последнее время только «про что». Обнажение жизни, честно говоря, бессовестное. Нужны попытки взглянуть на мир по-другому, напрячь воображение. Но чтобы ассоциации засверкали, требуется большая культура, которую необходимо в себе взрастить. Есть и другая причина упадка. Скажите, ради чего писать, ради чего побеждать? В Древней Греции побеждали ради славы города, рода, себя лично. А теперь? Наша слава ничем не обернется - поэтому и на Олимпиаде провал. Нужна не только идеология, как часто говорят. Нужна любовь к тому, что защищаешь. За что и против чего должна бороться нынешняя литература? Разработка образа маленького человека в прошлом. Ругать правительство - да вроде все довольны: и кока-кола есть, и выезд из страны открыт. Но наше время духовно выжжено. Про что писать - про олигархов, власть, современного героя? В нынешнем обществе присутствует какая-то двусмысленность. И дети (студенты Литинститута. - Прим. авт.) стали так писать - ни туда ни сюда. Раньше стихи читала вся страна. Кто не знал Евтушенко, Вознесенского, Ахмадулину? А сейчас и поэты есть хорошие. Но камерные. И поэзии в общественном сознании нет, потому что о ней никто ничего не знает.
- Быть может, возродиться литературе поможет возвращение к религиозной теме, столько лет находившейся под запретом?
Эта литература обязательно получит новое развитие. Другое дело, что писатель, взявшийся за такую тему, должен тщательно разработать собственное сознание и веру. А для этого нужно больше времени, исторической свободы. В более широком смысле темы Нового Завета разрабатывает вся литература. Для меня самое крупное литературное впечатление последних дней - чикагские аудиозаписи Евангелий. Это хорошо продуманное, спокойное прочтение текста. И я осознал, что Библия - фантастический род литературы. Она открыла нам все ходы - от импрессионистических приемов, своеобразного построения сюжета, самых изысканных форм подачи до прямого воплощения идей. Рядом с этой литературой вся другая кажется вторичной. Даже «нестыковки» в трактовке тех или иных явлений библейской истории, которые есть в разных Евангелиях, сейчас мне кажутся изощреннейшим ходом. И это сделано настолько грандиозно, что, кажется, человеку понять невозможно. Нужна высшая интуиция.
- Как вы думаете, о чем будут произведения новой русской литературы?
Сейчас жду появления нового «Сатирикона». Это должно быть не столько сатирическое осмеяние действительности, сколько ее специфическое рассмотрение и фиксация. Затем должны нахлынуть волны блестяще написанной социальной литературы. Если она не будет таковой, то окажется никому не нужна. Дальше - произведения, где будут очень тесно увязаны общечеловеческие проблемы и проблемы сегодняшнего дня. И наконец, новый роман. Поясню. Кто-нибудь помнит труды академика Тарле? Он изобразил войну 1812 года куда более точно, чем Лев Толстой. Но мы знаем о событиях того времени только по Толстому. А XIX век мы знаем по Пушкину. И через 30 лет войну между красными и белыми будут знать только по «Тихому Дону». Писателя нынешней эпохи у нас нет. Но он должен появиться. Однако это должно быть произведение не только по истории. За жизнью должно проглядывать что-то другое. «Муму» - ныне детский рассказик, история немого Герасима и его собаки. А когда-то это произведение оказало колоссальное влияние на отмену крепостного права. И после сегодняшней эпохи грядет новое толстовство, а потом опять придет разруха. Такое же черное поле, через которое мы пытаемся переползти сейчас.
- Давайте соберем в рюкзак книги, которые мы возьмем с собой в новую эпоху.
Лучшие дня
Писатели - люди эгоистичные. Они пытаются забрать что-то свое. А задача культуры - забрать как можно больше всего. Рюкзак, знаете ли, сумка небольшая. И я бы уложил самое хрупкое. То, что без нас через черное поле не перейдет. Классическая литература и Серебряный век сами пробьют себе дорогу. Нужно не потерять крупнейшие достижения советской литературы, заставить их работать. Например, Алексея Толстого, Зощенко, Шукшина, Ильфа и Петрова…
Мне кажется, я для этого стар. Нужно другое самочувствие эндокринных желез, более густой адреналин. Хотя сейчас я все-таки пишу очередной роман.