Вот настоящий жук который использовал Гребенников для платформы

Майский Жук Носорог_Oryctes Nasicornis
Жук-носорог (Oryctes nasicornis). «Правда о жуке, не по детски».
Отряд Жуки, жесткокрылые (Coleoptera).
Семейство Пластинчатоусые (Scarabaeidae).
Известен на Земле со времён существования динозавров.
В народе известен как "Майский Жук-Носорог".
Ареал:
Европейская часть РФ (кроме северных районов), Кавказ, юг Западной Сибири.
Характерные признаки: Длина тела 4,1 - 6,3 см.
Среда обитания: Чаще встречается вблизи населенных пунктов, кладбищ (?!).
Питание: Малоизучено.
Личинки могут питаться растительностью.
Образ жизни: Малоизучен.

Личинки могут развиваться в гнилой древесине, или в почве богатой перегноем. Жук способен передвигать груз в 850 раз превышающий вес самого жука.Существуют разные гипотезы и о принципах полёта этого жука. С точки зрения законов физики этот жук никак не может летать. Однако он прекрасно летает и преодолевает без остановки расстояния
более 50 километров (меченые жуки перелетали пролив Ла-Манш). Как именно они летают до сих пор остаётся одной из самых больших загадок нашей живой Природы.
На смену понятию "вечный двигатель", видимо надо вводить новые наглядные понятия, подкрепленные реальными примерами из практики, например, самоорганизующиеся, самообеспечивающиеся, живые системы. Ярким примером
которых являются объекты живой природы. Наглядным и неотразимым примером таких устройств может служить простая
форель, которая в горном потоке, скорость которого составляет десятки метров в секунду, может стоять почти неподвижно! И никто этот парадокс не замечает. Кроме форели подобные аномальные энергетические проявления известны как

парадокс Грея, который, определив энергетические возможности дельфина и сопоставив их с необходимой для его движения мощностью, пришел к выводу, что потребная мощность раз в семь превосходит возможную! А также Майский Жук-

Носорог, который теоретически не может летать. Но на практике летает и ещё как!

Вообще то с этим жуком вообще всё загадочно и непонятно, начать с того, что серьёзные работы учёных энтомологов и колеоптерологов по данной тематике, отчего то подпадают под грифы «секретно» или «для служебного пользования», начиная уже с 1943 года (?!). Другая странность по этим жукам состоит в том, что ни одна из известных работ колеоптерологов не публиковалась вообще, а сразу же депонировалась в спецхран. Для примера, по мушке дрозофилла, было

опубликовано свыше 250 тысяч научных работ в открытой научной печати за 30 лет. Не случайно наверное, что Карл Фридрих Вайцзеккер, Директор Института Макса Планка, обмолвился на одном из научных совещаний, что тот, кто познает настоящий механизм и принцип полёта майского жука-носорога, тот поймёт принцип полёта НЛО [летающей тарелки] !

КУН (Kuhn) Рихард, немецкий химик и биохимик, автор фундаментальных исследований по химии растительных и животных пигментов получил в 1938 году Нобелевскую премию, а в 1954 году открыл полупроводниковые свойства покровных крыльев майских жуков-носорогов при действии ультрафиолетовых лучей. Им были также измерены электростатические биопотенциалы майского жука в условиях экспериментального полёта в ультрафиолетовых лучах.

Сам Рихард Кун называл майских жуков-носорогов моделью антигравитатора.

Примечателен рог майского жука-носорога. Разные его микроучастки имеют разное полупроводниковое сопротивление, это позволяет рассматривать его как Природную микросхему, полупроводниковый электронный чип, созданный самой Природой. От нижних хитиновых пластинок вниз идут щёточки волосков на которых можно зафиксировать электронный заряд-разряд на участке Жук – Земля.

Близкие к этому виду Жуки Скарабеи почитались в Древнем Египте, как священные.

Когда в нас вечером на природе случайно врезается майский жук-носорог, мы отчётливо ощущаем электрический разряд, как будто бы нас по руке ударил электрический скат-хвостокол. По всей видимости жук может накапливать электростатический потенциал, подобно конденсатору.

Так, как жук может переносить массу в 850 раз превышающую его собственную, в Японии и Китае были опубликованы исследования по дистанционному фотографированию объектов при помощи майских жуков, несущих под своим

брюшком сверхминиатюрные фото и видеокамеры. Сообщалось также, что удалось добиться радиоуправляемости такими жуками в полёте. Большой вклад в этом направлении привнёс Нисидзава Дзюньити, японский учёный в области электроники, иностранный член РАН с 1988 года, имеющий основные труды по разработке транзисторов, интегральных схем, электронной бионики, электро и фотостимулирования эпитаксии и биоэпитаксии. Известны также по этой тематике труды Басистова А.Г., учёного в области информатики РАН, основные работы которого лежат в области синтеза сложных сигналов информационных систем и биоинфосистем.

Полёт птицы отличается от полёта майского жука тем, что птица по сути дела

не летает и не летит, она падает, и превращает энергию падения в линейное движение, это образно говоря, прыжки на крыльях в воздухе с планеризмом. А жук не имеет свойств для планирования, он держится в воздухе и летает

за счёт совершенно других физических процессов. Этот процесс так занимал по видимому учёных, что в 1970-х годах майских жуков «тестировали» в условиях невесомости на космических кораблях типа «Союз». К каким именно выводам пришли экспериментаторы до сих пор неизвестно. Неизвестно для широкой общественности и для научно-публицистических

изданий. По всей вероятности и тут жук попал под гриф «секретно». Ведь что то же кому то мешает перевести на русский язык и опубликовать например патенты Николы Теслы. Никола Тесла предложил использовать естественный электрический градиент потенциала Земли (Патент США N685958) и трансформатор Тесла (Патент США N1119732).

Засекречивание информации позволило почти на сто лет затормозить процесс внедрения экологически чистых не требующих добычи и транспортировки топлива технологий, поляризовать общество на нищих и богатых, обострив социальные

противоречия и довести до края пропасти экологию Земли. Если выражение "вечный двигатель" - это пропагандистский ярлык, то 2-й закон термодинамики - это уже, образно говоря, - "жандарм", закрепляющий навязанный
официальный догматизм, "колею". Но, как правильно заметил Блаженный Августин: "Чудо - не то, что противоречит
законам природы, а то, что противоречит нашему знанию этих законов".

Никто так и не смог объяснить, как древние друиды установили многотонные глыбы самого загадочного памятника Стоунхендж. Как на другом конце планеты жители заброшенного в океане острова Пасхи волокли и поднимали гигантские каменные головы. Как в ливанском Баальбеке укладывали террасу из трёх камней общим весом 800 тонн. И как в боливийском Тиауанако уложена платформа весом 440 тонн.

У древних строителей не было подъёмного оборудования, подобного современным портовым кранам. А хоть бы и было! Всё равно непонятно, как эти глыбы доставлялись к стройплощадке от каменоломни, расположенной за горой и оврагом, при том что дороги нет даже сегодня?

Фантазёры смущённо говорят о левитации: древние, мол, каким-то образом умели делать гранитные блоки лёгкими, как воздушные шарики, что позволяло им доставлять и укладывать их куда угодно. Выдумывать не запретишь. Но должна же быть хоть какая-то логика даже в самой безбашенной фантазии.

И вот, кажется, она появилась.

Жук успешней самолёта

Кто в детстве не грешил садизмом, отрывая крылышки мухе и глядя, как беспомощно жужжащее насекомое катается по полу! А вот Юрий Рассадкин, кандидат технических наук, в своём изощрённом изуверстве зашёл ещё дальше: он отрывал не крылышки, а крохотные гантельки, расположенные под хвостом мухи, благодаря которым она жужжит. Оказывается, без этого органа несчастная муха камнем падает с края стола. Потом пытается взлететь, «лечь на крыло», но, подпрыгнув на пять-шесть сантиметров от пола, плюхается обратно - без жужжания нет полёта.

Изучая насекомых, учёные давно поняли: самолёты - жалкая пародия на птиц. Даже современный сверхзвуковик по сравнению с пчелой - неуклюжая болванка. Крылья самолётов жёстко прикреплены к фюзеляжу. Да, они держат машину в воздухе, но неспособны стартовать, как жук-носорог, без разбега и с любого места, быстро, как стрекоза, менять направление полёта. И никогда не смогут.

И уж тем более «боингам» и «эйрбасам» не снилась такая подвижность, как у майского жука. У него не одна, а целых две пары крыльев: первая держит в воздухе, вторая вибрирует. Именно эти вибрации дают жуку полную свободу манёвра: хоть тормози и тотчас лети задом наперёд.

Изучив «жужжалки», Рассадкин понял: тайна гениальных летунов скрыта в вибрациях. Они не создают, как искусственные железки, подъёмную силу за счёт набегающего потока, а левитируют. То есть направленной вверх силой, которая возникает благодаря жужжанию, сводят к минимуму силу притяжения Земли.

Кстати, левитацией можно объяснить и феномен свободно парящих над землёй йогов.

В чём секрет?

Чудо левитации физик Рассадкин именует словом «эффект». Суть его такова: в воздухе всегда есть аэрозоли - взвешенные капли воды размером от 0,1 микрона до 2-3 миллиметров. Поскольку молекулы воды сжаты, некоторые, размером 2-4 микрона, могут взрываться, если на них воздействуют акустические или электромагнитные колебания. Пусть слабые, но резонансные, то есть раскачивающие, как качели, межмолекулярные связи. При взрыве высвобождается колоссальная энергия: на 1 кв. м площади действует сила свыше 5 тонн (!). Если она направлена против силы тяжести, то предмет или тело способны взлететь.

А вот что и как направляет силу взрыва водяных капель, пока неясно. Есть лишь предположение биолога профессора Александра Дуброва, которое разделяет физик Рассадкин: этой силой управляет сознание.

Сознание египтян уподобляло гранитную глыбу мыльному пузырю. И тогда её легко можно было перенести за многие километры и уложить в пирамиду. Не раз бывало: падение человека с большой высоты не приводит к смерти. К примеру, выпавшему на асфальт с 11-го этажа ребёнку сознание помогло остаться живым.

Такова гипотеза, и другого объяснения чуду левитации пока нет.

НАСЕКОМЫЕ ЗНАЮТ СЕКРЕТ АНТИГРАВИТАЦИИ

Лет пятнадцать назад хабаровский профессор Евгений Чулков предложил редакции нашей газеты рассказ о бабочке, которая... пела, как птица. Прочитав этот материал, мы воскликнули: "Быть такого не может!"

Это действительно моя фантазия, - сказал профессор. - Решил предположить, что бы было, если бы мы слышали звуки, издаваемые бабочками. Человек еще так мало знает о тайнах жизни насекомых...

У Е. Г. Чулкова была довольно большая оригинальная коллекция бабочек. Он собирал и разнообразные публикации об этих прелестных созданиях природы. А в одном из последних наших разговоров, незадолго до своей кончины, профессор поведал об энтомологе Викторе Гребенникове.

Этот человек высчитал, что пчела летает по совершенно иным законам, чем самолет. Более того, дикие пчелы-опылители создают вокруг своих глиняных жилищ силовое поле неизвестной природы. Энтомолог назвал его ЭПС - эффектом полостных структур.

ЭПС ничем не экранировался, даже толстым слоем металла. А если источник поля убирали, его фантомный след и эффект воздействия на окружающую среду сохранялся еще около месяца. В зоне его действия безбожно врали механические и электронные часы, давал сбои микрокалькулятор. О своих наблюдениях Гребенников опубликовал статью в "Сибирском вестнике сельхознауки" еще в 1984 году.

Фантастика! - сказали мы.

Нет, - ответил профессор. - Мы почти ничего не знаем о скрытой стороне жизни насекомых...

И вот недавно кандидат биологических наук Геннадий Сотников опубликовал статью "Неужели насекомые овладели антигравитацией?" (журнал "Чудеса и приключения", № 1, 2002 г.). Автор пишет о том, что Виктор Гребенников обнаружил необыкновенную ритмичную ЭПС-структуру хитиновых чешуек многих насекомых. Упорядоченная, ячеистая, будто отштампованная на каком-то автомате по чертежам, композиция не была необходимой ни для аэродинамики, ни для прочности крыла бабочек и жучков, ни, тем более, для украшения.

Разгадка пришла совершенно неожиданно. Однажды Гребенников под микроскоп с 800-кратным увеличением без всякой особой цели поместил пинцетом хитиновую щетинку из панциря одного жучка, а затем захотел положить сверху вторую, точно такую же. "Но не тут-то было, - пишет энтомолог. - Деталька вырвалась из пинцета, повисела пару секунд в воздухе над той, что на столике микроскопа, немного повернулась против часовой стрелки, качнулась и лишь тогда быстро и резко упала на стол".

Геннадий Сотников пишет, что пораженный Гребенников решил связать несколько хитиновых панелек проволочкой. Это удалось не сразу, а лишь тогда, когда он расположил их вертикально. Получился некий многослойный хитино-блок. Положил его на стол. Тут и начались чудеса. На него не мог упасть даже такой сравнительно тяжелый предмет, как большая канцелярская кнопка: что-то подбрасывало ее вверх, а затем в сторону. Экспериментируя дальше, энтомолог принудительно прикрепил кнопку к блоку сверху, и тут она на несколько мгновений напрочь исчезла из вида.

Много лет занимаясь исследованием полостных структур, Гребенников знал о разнообразных их свойствах у различных насекомых, но, конечно же, он никак не ожидал, что у отдельных видов они могут создавать антигравитационные силы и делать предметы невидимыми... После того, как у ученого прошел первый шок от сделанного им открытия, он решил попробовать построить на основе эффекта биоантигравитации летательный аппарат - гравитоплан.

В 1997 году в издательстве "Советская Сибирь" вышла книга Виктора Гребенникова "Мой мир". Он писал о полетах на бесшумном, как ковер-самолет, устройстве. В них ему якобы удалось достичь скорости 25-40 км/мин. (1500-2400 км/ч). Силовое воздействие ЭПС не только, как оказалось, подавляет силу тяготения, а еще как бы раздвигает над платформой пространство, формируя над ней некое подобие луча.

Совершая на своем детище воздушные экскурсии, Виктор Гребенников столкнулся с новыми невероятными свойствами ЭПС и созданного им аппарата. Оказалось, с земли он почти невидим: даже на бреющем полете почти совсем не отбрасывает тени.

Вскоре изобретатель начал брать с собой в полеты фотокамеру. Однако сделать снимки ему не удалось: не закрывался затвор аппарата, пленки оказывались засвеченными. Кроме камеры у энтомолога сильно барахлили часы - поочередно то спешили, то отставали, но к концу полета неизменно шли секунда в секунду. Гребенников насторожился: если тут задействованы не только силы гравитации, но и время, то гравито-план может быть небезопасен как для самого пилота, так и для окружающих. Подобный вывод подтверждался удивительными происшествиями с насекомыми, которых он брал в стеклянных пробирках в свои воздушные путешествия: они попросту... бесследно исчезали! Один раз пробирку в кармане изломало в мелкие осколки, причем не осталось никаких частей от самих насекомых; в другой раз в стекле образовалась овальная дырка с коричневыми, как бы хитиновыми, краями.

Все это воспринимается, согласитесь, как фантастический рассказ. Если бы не одно "но". Гребенников на полном серьезе оформил и подал заявку на научное открытие. Но энтомолога посчитали, мягко говоря, чудаком...

После смерти Гребенникова его трудами заинтересовался Геннадий Сотников. Ему удалось убедить коллег, что аэродинамические летательные свойства насекомых невозможно объяснить в рамках известных нам законов. Открытие Гребенникова, возможно, перевернет общепринятые постулаты. Более того, Г. Сотников пишет: "Я обратился к руководству одного предприятия ВПК, завода по ракетостроению, где еще работают высококлассные специалисты-аэродинамики. Как это ни удивительно, здесь я нашел большой интерес к проблеме ЭПС, выходящей за рамки ньютоновско-эйн-штейновской физики".

Понятно, что военным было бы соблазнительно заполучить гравитоплан. Ну а нам в который раз нелишне вспомнить слова Шекспира: "Много есть на свете, друг Горацио, такого, что и не снилось нашим мудрецам". Может, где-то есть и поющая бабочка, о которой фантазировал профессор Чулков?

Часто думают, что левитация - это что-то мистическое. Однако бывает, что левитировать могут не только йоги, но и куда более простые сущности. А случиться это может не только в каком-нибудь ашраме, но и в самой обычной лаборатории. Правда, нужен мощный звук, но при этом совершенно неслышный.

Читатель «Мембраны», как известно, «закалён» всякими чудесами. Вот, например, ему уже хорошо известно, что летать могут самые необычные объекты: от костра для ванны до кровати .

Но оказывается, что такие «антигравитационные» трюки можно сделать не только с неодушевлёнными предметами, но и с живыми тварями. Что и показали в своих экспериментах физики китайского Северо-западного политехнического университета (Northwestern Polytechnical University).

Вэньцзюнь Се (Wenjun Xie), руководитель этой работы, и ранее принимал участие в проектах, где изучалась левитация шариков из тяжёлых веществ - твёрдого иридия и жидкой ртути. Полёт этих предметов происходил за счёт давления ультразвука, направленного против силы тяжести.

Целью тех экспериментов было изучение условий производства, например, сплавов или лекарств без использования ёмкостей. Ведь иногда некоторые составляющие вещества реагируют с вмещающими их сосудами, что очень нежелательно.

Левитирующие жук, муравей и паук (фото Wenjun Xie).

«А вот стало интересно, что случится, если какую-нибудь живность поместить в такое ультразвуковое поле? Будет она левитировать или нет?» - вспоминает Вэньцзюнь Се о том, как зародилась у него новая идея.

Вполне оправданные вопросы. Как-никак, Се - сотрудник факультета прикладной физики. И действительно, всё же эту физику к чему-нибудь жизненному обязательно надо прикладывать.

Для эксперимента взяли ультразвуковой излучатель, создающий воздушные колебания с длиной волны порядка 20 миллиметров. Теоретически, говорят учёные, в таком акустическом поле могут левитировать предметы размером в половину длины волны, а то и меньше.

Левитирующая рыбка - слева, а левитирующая икринка, которую физик Се сотоварищи пытался «высидеть» в мощном ультразвуке, - справа. В ходе эксперимента экспериментаторы шприцом «подпаивали» этих испытуемых водой, но проку, похоже, от этого было мало (фото Wenjun Xie).

Включив прибор, экспериментаторы стали с помощью пинцета помещать в поле ультразвуковых колебаний живых существ. Но, похоже, чтобы обойтись без крупных жертв, решили брать не особенно массивных созданий. Итак, в перечень «будущих лётчиков» внесли: муравьёв (полёты для некоторых из них - обычное дело), пауков (кстати, те ещё летуны, хотя и не левитируют), жуков, пчёл, головастиков, маленьких рыбок (просто рыбок) и икринок.

Насекомые в воздухе начинали быстро перебирать лапками в поисках опоры, но, это, разумеется, ни к чему не приводило, и уползти никуда не получалось. А те, кто умел летать, пытались улететь. Судя по жалобам исследователей, божья коровка оказалась особенно прыткой, но и у неё ничего не вышло: её силы оказались несравнимы с давлением ультразвукового поля.

А это руководитель исследования Вэньцзюнь Се. Но он не левитирует (фото с сайта life.fudan.edu.cn).

«Нам приходилось тщательно контролировать силу левитации, потому что они порывались сбежать, - сетует на подопытных Се. - Но вообще нам с коллегами было интересно ловить улетающих божьих коровок».

Что ж, как видно, польза исследования многогранна: удалось и физику «приложить» к новому виду объектов, и детство подзабытое вспомнить. Кстати, результаты работы напечатаны в журнале Applied Physics Letters.

Сами светила китайской физики исследованием довольны и строят большие планы на будущее. «Наши результаты могут пригодиться для создания новых методов и концепций биологических исследований, - сказал Се. - Мы даже пытались вывести мальков из икринки во время акустической левитации». Только не уточнил, к чему всё же это привело.

Виктор Степанович Гребенников (23 апреля 1927, Симферополь - 10 апреля 2001, Новосибирск) - российский энтомолог и апидолог, художник-анималист, специалист по разведению и охране насекомых, автор ряда книг о пчёлах. Заслуженный эколог России, член Международной ассоциации учёных-исследователей пчёл, а также член Социально-экологического союза и Сибирского экологического фонда. Создатель Новосибирского музея агроэкологии и охраны окружающей среды. Самоучка, не имел высшего образования. В 1946 году был осужден за подделку хлебных карточек, освобожден по амнистии 1953 года. С 1976 года работал в Новосибирске, в Сибирском НИИ земледелия и химизации сельского хозяйства. Известен также своими заявлениями об открытии и исследовании «эффекта полостных структур» и создании гравитоплана - антигравитационного летательного аппарата, работающего на основе этого эффекта, о чём Гребенников поведал в книге «Мой мир» в 1997 году.

Предлагаю всем, кто еще не слышал об удивительном изобретении ученого-энтомолога Виктора Гребенникова ознакомиться с его открытием, с его собственных слов. Все, о чем вам предстоит узнать, можно было бы назвать фантастикой - таким неправоподобным оно покажется, если бы не два очень существенных но... Во-первых, это глава из автобиографической книги Виктора Гребенникова "Мой мир", изданной на деньги международного научного фонда мизерным тиражом без права продажи. Это воспоминание о реальной жизни ученого и проведенных им исследованиях. Во-вторых, принцип действия изобретенного им гравитоплана, особенности его движения и визуализации (светящиеся шары или диски, два аппарата вместо одного, невидимость и т.д.) - удивительно напоминает принцип действия НЛО.

Особенности полета

Увы, природа сразу поставила мне свои жесткие ограничения, как в наших пассажирских самолетах: смотреть-то смотри, а фотографировать нельзя. Так и тут, если не хуже: не закрывался затвор, а взятые с собою пленки - одна кассета в аппарате, другая в кармане - оказались сплошь и жестко засвеченными. Не получались на высоте и наброски местности: почти все время обе руки заняты, лишь одну можно на две-три секунды освободить.

Полет этот совсем не похож на то, что мы испытываем во сне - именно с такого сна я начинал эту тему. И это не столь удовольствие, сколь работа, порою очень трудная и небезопасная: приходится не парить, а стоять; вечно заняты руки; в нескольких сантиметрах от тебя - граница, разделяющая "это" пространство от "того", внешнего, граница невидимая, но очень коварная ; все это пока что достаточно неказисто, и мое творение отдаленно напоминает разве что... больничные весы. Но ведь это начало!
Кстати, кроме фотоаппарата у меня порой очень сильно барахлили часы , и, возможно, календарь: спускаясь, скажем, на знакомую поляну, я заставал ее немного не соответствующей сезону, с "отклонением" примерно до недели в ту или иную сторону. Так что перемещаться удается не только в пространстве, а - вроде бы! - и во времени. Утверждать последнее со стопроцентной гарантией не могу, кроме разве того, что в полете - особенно в начале - сильно врут часы: поочередно то спешат, то отстают, но к концу экскурсии оказываются идущими точно секунда в секунду.
Вот почему я во время таких путешествий сторонюсь людей: если тут задействовано, вместе с гравитацией, и время, то вдруг произойдет нарушение неведомых мне следственно-причинных связей, и кто-то из нас пострадает? Опасения эти у меня вот от чего: взятые "там" насекомые из пробирок, коробок и других вместилищ... исчезают, большей частью, бесследно; один раз пробирку в кармане изломало в мелкие осколки, в другой раз в стекле получилась овальная дырка с коричневыми, как бы "хитиновыми" краями - вы видите ее на снимке.

Неоднократно я чувствовал сквозь ткань кармана подобие короткого не то жжения, не то электроудара - наверное, в момент "исчезновения" пленника. И лишь один раз обнаружил в пробирке взятое мною насекомое, но это был не взрослый ихневмоновый наездник с белыми колечками по усам, а его... куколка - т. е. предшествующая стадия. Она была жива: тронешь - шевелит брюшком. К великому моему огорчению, через неделю она погибла и засохла.
Лучше всего летается - пишу без кавычек! - в летние ясные дни. В дождливую погоду это сильно затруднено, и почему-то совсем не получается зимой. Но не потому, что холодно, я мог бы соответственно усовершенствовать свой аппарат или сделать другой, но зимние полеты мне, энтомологу, просто не нужны.

История открытия

Как и почему я пришел к этой находке?

Летом 1988 года, разглядывая в микроскоп хитиновые покровы насекомых, перистые их усики, тончайшие по структуре чешуйки крыльев бабочек, ажурные с радужным переливом крылья златоглазок и прочие патенты природы, я заинтересовался необыкновенно ритмичной микроструктурой одной из довольно крупных деталей насекомых. Это была чрезвычайно упорядоченная, будто выштампованная на каком-то сложном автомате по специальным чертежам и расчетам, композиция. На мой взгляд, эта ни с чем не сравнимая ячеистость явно не требовалась ни для прочности этой детали, ни для ее украшения.
Ничего такого, даже отдаленно напоминающего этот непривычный удивительный микроузор, я не наблюдал ни у других насекомых, ни в остальной природе, ни в технике или искусстве; оттого, что он объемно многомерен, повторить его на плоском рисунке или фото мне до сих пор не удалось. Зачем насекомому такое? Тем более структура эта - низ надкрыльев - почти всегда у него спрятана от других глаз, кроме как в полете, когда ее никто и не разглядит.

Я заподозрил: никак это волновой маяк, обладающий "моим" эффектом многополостных структур? В то поистине счастливое лето насекомых этого вида было очень много, и я ловил их вечерами на свет; ни "до", ни "после" я не наблюдал не только такой их массовости, но и единичных особей.
Положил на микроскопный столик эту небольшую вогнутую хитиновую пластинку, чтобы еще раз рассмотреть ее странно-звездчатые ячейки при сильном увеличении. Полюбовался очередным шедевром Природы-ювелира, и почти безо всякой цели положил было на нее пинцетом другую точно такую же пластинку с этими необыкновенными ячейками на одной из ее сторон.Но не тут-то было: деталька вырвалась из пинцета, повисела пару секунд в воздухе над той, что на столике микроскопа, немного повернулась по часовой стрелке, съехала - по воздуху!

Вправо, повернулась против часовой стрелки, качнулась, и лишь тогда быстро и резко упала на стол.
Что я пережил в тот миг - читатель может лишь представить. Придя в себя, я связал несколько панелей проволочкой; это давалось не без труда, и то лишь когда я взял их вертикально.

Получился такой многослойный "хитино-блок". Положил его на стол. На него не мог упасть даже такой сравнительно тяжелый предмет, как большая канцелярская кнопка: что-то как бы отбивало ее вверх, а затем в сторону. Я прикрепил кнопку сверху к "блоку" - и тут начались столь несообразные, невероятные вещи (в частности, на какие-то мгновения кнопка начисто исчезла из вида! ), что я понял: никакой это не маяк, а совсем-совсем Другое.
И опять у меня захватило дух, и опять от волнения все предметы вокруг меня поплыли как в тумане: но я, хоть с трудом, все-таки взял себя в руки, и часа через два смог продолжить работу...
Вот с этого случая, собственно, все и началось.

НЛО" над Затулинкой

Весьма неудачный, крайне рискованный полет я совершил в ночь с 17 на 18 марта 1990 года, не дождавшись сезона и поленившись отъехать в безлюдную местность. А ночь - я уже хорошо знал - самое рискованное время суток для этой работы.

Неудачи начались еще до взлета: блок-панели правой части несущей платформы заедало, что следовало немедленно устранить, но я этого не сделал. Поднимался прямо с улицы нашего ВАСХНИЛ-городка, опрометчиво полагая, что во втором часу ночи все спят и меня никто не видит. Подъем начался вроде бы нормально, но через несколько секунд, когда дома с редкими светящимися окнами ушли вниз и я был метрах в ста над землей, почувствовал себя дурно, как перед обмороком. Тут опуститься бы, но я этого не сделал, и зря, так как какая-то мощная сила как бы вырвала у меня управление движением и тяжестью и неумолимо потащила в сторону города.
Влекомый этой неожиданной, не поддающейся управлению силой, я пересек второй круг девятиэтажек жилой зоны городка (они расположены двумя огромными - по километру в диаметре - кругами, внутри которых пятиэтажки, в том числе и наша), перелетел заснеженное неширокое поле, наискосок пересек шоссе Новосибирск-Академгородок, Северо-Чемской жилмассив... На меня надвигалась, и надвигалась быстро, темная громада Новосибирска, и вот уже почти рядом несколько "букетов" заводских высоченных труб, многие из которых медленно и густо дымили... Нужно было что-то срочно предпринимать.

С величайшим трудом овладев ситуацией, я сумел с грехом пополам сделать аварийную перенастройку блок-панелей. Горизонтальное движение стало замедляться, но тут мне снова стало худо, что в полете совершенно недопустимо. Лишь с четвертого раза удалось погасить горизонтальное движение и зависнуть над Затулинкой - заводским Кировским районом города. Зловещие трубы продолжали безмолвно и круто дымить совсем близко подо мною. Отдохнув несколько минут, если можно назвать отдыхом странное висение над освещенным забором какого-то завода, рядом с которым сразу начинались жилые кварталы, и с облегчением убедившись, что "злая сила" исчезла, я заскользил обратно, но не в сторону нашего ВАСХНИЛ-городка, а правее, к Толмачеву - запутать след на тот случай, если кто меня заметил. И примерно на полпути к этому аэропорту, над какими-то темными ночными полями, где явно не было ни души, круто повернул домой...
На следующий день, естественно, я не мог подняться с постели. Новости, сообщения по телевидению и в газетах, были для меня более чем тревожными. Заголовки "НЛО над Затулинкой", "Снова пришельцы?" явно говорили о том, что мой полет засекли. Но как! Одни воспринимали "феномен" как светящиеся шары или диски, причем многие почему-то "видели" не один шар, а... два! Другие утверждали, что летела "настоящая тарелка" с иллюминаторами и лучами...

Не исключаю, что некоторые затулинцы видели отнюдь не мои почти аварийные эволюции, а что-то другое, не имеющее отношения к ним. Тем более март 1990-го был чрезвычайно "урожайным" на НЛО и в Сибири, и под Нальчиком, и, особенно, в Бельгии, где ночью 31 марта инженер Марсель Альферлан, схватив видеокамеру и взбежав на крышу дома, отснял двухминутный фильм о полете одного из огромных "инопланетных" треугольников-гравитопланов, которые, по авторитетному заключению бельгийских ученых, не что иное, как материальные объекты, причем с такими возможностями, которые пока не в состоянии создать никакая цивилизация.
Так уж и "никакая", господа бельгийские ученые? Что касается меня, то берусь предположить, что гравитационные платформы-фильтры (или, как я их зову короче, блок-панели) этих аппаратов в натуре были относительно небольшими, треугольной формы, и сработаны у нас на Земле, но на более солидной и серьезной базе, чем мой почти наполовину деревянный аппарат.
Я сразу хотел сделать платформочку его именно треугольной - она гораздо эффективней и надежней, - но отошел от этой формы в пользу четырехугольной потому, что ее проще складывать, и, сложенная, она напоминает чемоданчик, этюдник или "дипломат", который можно декорировать так, что не возникает и малейших подозрений. Я, разумеется, выбрал "этюдник"…

К событиям же в Бельгии и под Нальчиком я вовсе не причастен. Тем более что использую свою находку, как может вам показаться, до глупости нерационально - всего лишь для посешения своих "энтомо-парков"... А их, моих детищ, как я считаю, куда более важных, чем любые технические находки, у меня на сегодняшний день одиннадцать: восемь в Омской области, одно в Воронежской, два в Новосибирской.

Исилькулия с высоты птичьего полета

И я продолжаю свой путь под полуденными величаво-пышными облаками туда, на запад, и уходят, уходят назад прямоугольники разноцветных полей, перелески причудливых очертаний, и синие тени от этих облаков тоже убегают назад подо мною.
Скорость полета довольно велика, но не свистит в ушах моих ветер: силовая зашита платформы с блок-панелями "вырезала" из пространства расходящийся кверху невидимый столб или луч, отсекающий притяжение платформы к Земле, но не меня и не воздух, что внутри этого столба над нею; все это, как я думаю, при полете как бы раздвигает пространство, а сзади меня снова смыкает его, захлопывает.
Именно в этом, наверное, причина невидимости аппарата "с седоком" , а точнее "стояком", или частично искаженной видимости, как у меня было недавно над новосибирской Затулинкой. Но защита от притяжения регулируемая, хотя и неполная: подашь вперед голову, и уже ощущаются как бы завихрения от встречного ветра, явственно пахнущего то донником, то гречихой, то многоцветьем луговых сибирских трав.
Исилькуль с громадой элеватора у железной дороги я оставляю далеко слева и иду постепенно на снижение над автотрассой, хорошенько убедившись, что сейчас я невидим и для водителей, и для пассажиров, и для работающих в поле: от меня и платформы нет на земле тени (впрочем, изредка тень неожиданно появляется); вот на опушке колка трое ребят собирают ягоды - снижаюсь до бреющего полета, замедляю скорость, пролетаю рядом с ними. Нормально, никакой реакции - стало быть, ни меня, ни тени не видно. Ну и, конечно, не слышно: при таком принципе движения - в "раздвигаемом пространстве" - аппарат не издаст даже малейшего звука, так как даже трения о воздух здесь фактически не происходит.
Путь мой был долгим, не менее сорока минут от Новосибирска. Устали руки, которые не оторвешь от регуляторов, устали ноги и туловище - приходится стоять чуть ли не по стойке "смирно" на этой маленькой платформочке, к вертикальной колонке которой я привязан... ремнем. А быстрее перемещаться я хоть и могу, но опасаюсь: моя "техника", изготовленная полукустарно, пока еще слишком миниатюрна и непрочна...
Снижаясь и тормозя, а это делается взаимосмещенисм жалюзи-фильтров, что под доскою платформы, я вижу уже пышные заросли морковников, различаю светлые шапки их соцветий, похожих на ажурные шары, конечно же, усыпанные насекомыми…
Еще тише, еще медленней - и вдруг внизу как бы темная неожиданная вспышка: появилась-таки моя тень, до того невидимая, и сейчас медленно скользит по травам и кустам. Но это уже нестрашно: вокруг ни души, а на автостраде, что в метрах трехстах на север от Заказника, машин пока нет. Можно спокойно опуститься на землю. Стебли самых высоких трав уже зашуршали о мой "постамент" - платформу с блок-панелями.
Но перед тем как поставить ее вот на этот бугорок, я, охваченный порывом радости, движением рукоятки снова раздвигаю жалюзи панелей и круто, свечой, иду вертикально вверх.
Быстро сжимается, как бы съеживается, картина внизу: колки Заказника, все его опушки и ограда, все окружающие Заказник перелески и поля; горизонт начинает как бы выгибаться со всех сторон такой огромной выемкой, открывая железную дорогу, что проходит в двух километрах слева, а затем села…
И вот она уже вся подо мною - Исилькулия, страна моей юности, совсем не такая, как на картах и планах с их надписями, условными обозначениями и прочим, а безбрежная, живая, испещренная темными прихотливыми островами перелесков, облачных теней, светлыми четкими пятнами озер, и огромный диск Земли со всем этим почему-то кажется все белее и более вогнутым - причину этой давно уже мне знакомой иллюзии я так и не нашел.
Поднимаюсь все выше, и редкие белые громады кучевых облаков уходят вниз, и небо уже не такое, как снизу, а темно-голубое, почти синее, видимые между облаками колки, и поля уже подернулись густеющей голубой дымкой, и все труднее и труднее их разглядеть…
...Ой, что же я делаю: ведь там, внизу, на Поляне, я отбрасывал тень, значит меня могут увидеть люди, и не единицы, как в ту недоброй памяти мартовскую ночь, а тысячи, ведь сейчас-то день; неровен час, опять "предстану" в виде диска, квадрата, или, еще хуже, собственной персоной... Да еще, на грех, впереди самолет, похоже, грузовой, пока еще беззвучно мчится почти навстречу мне, быстро вырастая в размерах, и я уже вижу холодный блеск дюраля, пульсацию неестественно красной мигалки.
Быстро же вниз!
Резко торможу, поворачиваю - Солнце светит уже в затылок, а наискосок внизу, на гигантской выпуклой стене ослепительно белого кучевого облака, должна быть моя тень; но тени нет, лишь многоцветная глория - радужное яркое кольцо, знакомое всем пилотам, скользнуло по облаку, опережая меня, вниз. Отлегло от сердца: нет тени - значит никто не видел ни меня, ни "дубль" в виде треугольника, квадрата или "банальной" тарелки...

Мелькнула мысль (а надо сказать, что, несмотря на отчаянные технические и физические неудобства, в "падающем" полете почему-то гораздо лучше и быстрее работает воображение): ведь может статься, что из пяти миллиардов людей не один я сделал подобную находку, и летательные аппараты, основанные на этом же принципе, давно делают и испытывают - и созданные на заводских КБ, и самоделки вроде моей.

У всех экранирующих платформ одно и то же свойство: иногда они становятся видимыми для других людей в очень различном облике; "трансформируются" и пилоты - их видят "гуманоидами" в серебристых костюмах, то мелкоросло-зелеными, то плоскими, как из картона (Воронеж, 1989 год), то еще какими-то. Так вот, очень может статься, что это никакие не инопланетяне-НЛО-навты, а "временно-визуально-деформировавшиеся" -конечно, только для сторонних наблюдателей - вполне земные пилоты и конструкторы таких платформочек, доводящие свои детища до надежного состояния.

Правила полетов

Советы тем, кто, изучая насекомых, натолкнется на это же явление и станет мастерить-испытывать"гравито-план" (кстати, я убежден, что,минуя насекомых, это открытие не сделать ): летать только в летние погожие дни; избегать работать в грозу, дождь; не забираться высоко и далеко; с пункта приземления не брать с собою ни былинки; все узлы делать максимально прочными; при испытаниях и работе избегать близости любых ЛЭП, поселков (тем более городов), транспорта, скоплений людей - лучше всего для этого дальняя-предальняя глухая лесная поляна, подальше от человеческих жилищ, иначе в радиусе нескольких десятков метров может произойти - и часто происходит! - то, что назвали полтергейстом: "необъяснимые" перемещения бытовых предметов, отключение или наоборот включение бытовой электротехники и электроники, даже возгорания. Объяснения этому я не имею, но, похоже, что все это следствия сбоя хода времени, штука, в общем-то, чрезвычайно коварная и тонкая.
Ни одна деталь, частица, даже самая крохотная не должна быть брошена, обронена во время полета или в месте приземления. Вспомним "Дальнегорский феномен" 29 января 1986 года, похоже, трагический для экспериментаторов, когда вырвало и разметало по огромной территории весь аппарат, а от гравитационных микроячеистых фильтров были обнаружены лишь жалкие обрывки "сеточек", не поддающиеся - так и должно быть! - толковому химическому анализу.

Часть описаний НЛО - я в этом убежден - относится к платформам, блок-панелям, другим крупным деталям аппаратов, намеренно или случайно выброшенным за пределы активного поля конструкторами и изготовителями; эти обломки способны принести другим немало бед, а в лучшем случае породить серию невероятных рассказов, нелепейших сообщений в газетах и журналах, нередко в сопровождении "научных" комментариев...

Две причины, не позволяющие афишировать открытие

Почему я сейчас не раскрываю суть своей находки?
Во-первых, потому, что для доказательств нужно иметь время и силы. Ни того, ни другого у меня нет. Знаю по горькому опыту "проталкивания" моих предыдущих находок.
Вот, например, чем закончились мои многолетние хлопоты о научном признании ЭПС: "По данной заявке на открытие дальнейшая переписка с вами нецелесообразна". Кое-кого из вершителей судеб науки я знаю лично и уверен: попади я к такому на прием, что, впрочем, теперь практически невероятно, - раскрою свой "этюдник", примкну стойку, поверну рукоятку и воспарю на его глазах к потолку - хозяин кабинета не среагирует, а то и прикажет выставить фокусника вон.
Поскорее же приходите на смену им, "вершителям", вы, молодые!
Вторая причина моего "нераскрытия" более объективна. Лишь у одного вида сибирских насекомых я обнаружил эти антигравитационные структуры. Не называю даже отряд, к которому относится это насекомое: похоже, оно на грани вымирания, и тогдашняя вспышка численности была, возможно, локальной и одной из последних. Если я укажу род и вид, где гарантии того, что мало-мальски смыслящие в биологии люди, всякого рода дельцы, не кинутся по колкам, оврагам, луговинам, чтобы выловить, быть может, последние экземпляры этого чуда природы, для чего не остановятся ни перед чем, даже если потребуется перекорчевать десятки колков, перепахать сотни полян?.. Уж слишком заманчива добыча!
Надеюсь, меня поймут и простят те, кто хотел бы немедленно познакомиться с Находкой просто для интереса и без корыстного умысла: могу ли я сейчас поступить иначе ради спасения живой природы? Тем более, что вижу: подобное вроде бы уже изобрели и другие, но тоже не торопятся появляться со своими находками в кабинетах бюрократов, предпочитая носиться в ночных небесах то в виде странных дисков, то в образе треугольников и квадратов, переливчато мерцающих на удивление прохожим...

Не знаю, убедил ли я тебя, читатель, что подобное в очень скором времени будет доступно практически всем, а вот Живая Природа, без которой человечеству не жить, если ее срочно не спасем, - не будет доступна никому за ее полным отсутствием?

Вместо заключения

Не так давно мы, люди, начали летать: сначала на воздушных шарах, затем на самолетах: сегодня мощные ракеты уже уносят нас к другим небесным телам... А завтра?
А завтра мы полетим к другим звездам почти со скоростью света, однако даже соседняя галактика - туманность Андромеды - будет еще недосягаемей.
Но Человечество - при условии, если оно заслужит звание Разумного! - разгадает многие загадки Мироздания, перешагнет и этот рубеж. Тогда станут почти мгновенно досягаемыми, близкими любые миры из уголков Вселенной, удаленных от Земли на триллионы световых лет.
Все это будет, ибо все это дело Разума, Науки, Техники. И не более.

Считаю необходимым дополнить статью В. Гребенникова деталями описания гравитоплана, опущенными при ее сокращении:
- строго вертикальные взлет и посадка (аппарата) очень затруднены, и начальная траектория большей частью скошена, особенно при взлете, когда платформу почему-то относит в сторону, противоположную Солнцу, а иногда и наоборот;
- верхняя часть моего аппарата… "велосипедная": правая рукоять - для горизонтально-поступательного движения, что достигается общим наклоном обеих групп "надкрыльев"-жалюзи, тоже через тросик. Развивать скорость более 25 км в минуту я не решаюсь, предпочитая лететь раз в десять медленнее;
- ослабив гайки-барашки на стойке управления, укорачиваю ее, как антенну у портативного приемника, вытаскиваю из платформы, которую складываю на шарнирах пополам. Теперь это выглядит почти как этюдник - ящик для красок, разве что чуть потолще;
- сложенная вдвое, а значит нейтрализованная, платформочка с гравитационными мелкосетчатыми блок-фильтрами, а между ними, также складная, стойка с регуляторами поля и ремешком - им я привязываюсь к стойке.

В.С. Гребенников. МОЙ МИР.

В качестве бонуса:

Интересный летательный аппарат 1974 года Williams X-Jet
Без крыльев и винтов. Только на реактивной тяге. Управлялся наклоном в нужную сторону и изменением силы тяги.
Масса (снаряжённый): 250 кг
Максимальная скорость: 96 км/ч
Продолжительность полета: 30-45 минут
Высота: до 3 км

Характеристики аппарата не устроили заказчика и проект был закрыт