Арцимович лев андреевич. Арцимович лев андреевич - белорусские имена в истории. Награды и звания

Арцимович Лев Андреевич

(1909 - 1973)

Академик (1953 г.), член Президиума и академик-секретарь Отделения общей физики и астрономии АН СССР (1957 г.), Герой Социалистического Труда (1969 г.), ученый - практик в области ядерной физики и астрономии, разработчик электромагнитного метода деления изотопов, конструктор, специалист в области физики плазмы и управляемого термоядерного синтеза.

"Наука - лучший способ удовлетворения личного любопытства за государственный счет". Л.А. Арцимович

Лев Андреевич Арцимович родился 12 (25) февраля 1909 г. в Москве. Семья Арцимовичей происходила из старинного польского (белорусского) рода. Дед, М. И. Арцимович, участвовал в Польском восстании 1863-1864 гг. и был сослан в Сибирь, где женился на коренной сибирячке. Отец, Андрей Михайлович, родился в Смоленске, окончил Львовский университет по специальности "статистика и экономическая география". После переезда в Москву в 1907 г. служил статистиком в Управлении железных дорог Московского узла и преподавал в Народном университете Шанявского. В 1908 г. женился на Ольге Львовне Левьен, получившей образование в пансионе в Швейцарии. У них родилось двое детей - Лев и Екатерина.

До 1919 г. семья Арцимовичей жила в столице, но из-за разрухи и голода вынуждена была покинуть Москву. В 1919 г. ЦСУ РСФСР поручило А.М. Арцимовичу организовать Губстатбюро в Могилеве, куда он и переехал с семьей, а затем в Гомель, потом в маленький городок Клинцы, куда Арцимовичи бежали от бедствий гражданской войны. Из-за тяжелейшего положения с продовольствием Льва и его сестру Екатерину на короткое время пришлось даже отдать в приют (из которого мальчик сбежал и некоторое время был беспризорным). После окончания войны Лев Андреевич вернулся в семью, которая вновь вернулась в Гомель. Учился в школе 2-й ступени. Потом он вспоминал: «Не хлопни меня по голове в детстве, да и притом как следует, был бы я, скорее всего художником, а не физиком». Но рано столкнувшийся с жизненными лишениями и привыкший к самостоятельности Лев предпочел свободному искусству точную науку. И этот выбор был вполне логичен.

После гражданской войны положение семьи постепенно улучшилось. Семья Арцимовичей вернулась в ставший губернским город Гомель. В 1922 г. отец будущего ученого был приглашен на должность заведующего кафедрой статистики в Белорусский государственный университет. Лев окончил девятилетку.

В 1924 г. Лев Арцимович экстерном окончил среднюю школу в Минске и поступил на физико-математический факультет Белорусского государственного университета, который и окончил в 1928 г. в возрасте 19 лет.

Знания, полученные в процессе обучения, казались взыскательному юноше совершенно недостаточными, и он отправился в Москву, где целый год провел в научных библиотеках, глубоко постигая любимую физику.

В 1929 г. он блестяще защитил в Белорусском университете дипломную работу на тему «Теория характеристических рентгеновских спектров», что позволило ему получить диплом вместо простого свидетельства об окончании университета. Он уехал в Ленинград в знаменитый Физико-технический институт (ЛФТИ). 1 апреля 1930 г. Л. А. Арцимович был принят в рентгенографический отдел на должность внештатного препаратора. Через полгода был переведен инженером в отдел электронных явлений, которым руководил Петр Иванович Лукирский. Вначале Лев Андреевич работал в лаборатории Абрама Исааковича Алиханова, совместно с которым выполнил свое первое серьезное научное исследование, посвященное изучению полного внутреннего отражения рентгеновских лучей от тонких пленок различных металлов (работа опубликована в "Zeitschrift fur Physik" в 1931 г.).

Коллег поражала способность провинциального паренька считать, составлять уравнения и корректно их решать и в то же время удручало его неумение работать не только головой, но и руками. Молодой препаратор совсем не умел ставить эксперименты. Старшим товарищам пришлось долго его учить элементарным навыкам, необходимым физику-исследователю.

В 1933 г. в Ленинградском физико-техническом институте начались исследования в области физики атомного ядра, и значительная часть молодых ученых переключилась на это направление. Л. А. Арцимовичу было поручено организовать высоковольтную лабораторию, задачей которой первоначально была разработка импульсных генераторов и усилительных трубок для получения быстрых электронов, а также для изучения свойств медленных нейтронов. В 1934-1935 гг. Лев Арцимович работая вместе с Игорем Курчатовым над проблемой поглощения медленных нейтронов ядрами различных атомов, впервые экспериментально доказал, что поглощение медленных нейтронов в водородсодержащих веществах обусловлено реакцией захвата нейтрона протоном. В 1937 г. по этой тематике он защищает кандидатскую диссертацию ("Поглощение медленных нейтронов"). Одновременно Лев Андреевич руководит бригадой по разработке ускорительных трубок для получения электронов с энергией свыше 1 МэВ. Созданные им трубки на напряжение порядка 2 МэВ использовались в исследованиях ядерного фотоэффекта.

В 1936 г. в ходе совместной работы с А. И. Алихановым и А. И. Алиханьяном Л. А. Арцимович экспериментально доказал принцип сохранения импульса при аннигиляции электрона и позитрона, опровергнув тем самым ряд устаревших к тому времени законов в области сохранения импульса и энергии. Это было первое экспериментальное подтверждение данных фундаментальных законов при аннигиляции. А в конце тридцатых годов Арцимович выполнил цикл исследований взаимодействия быстрых электронов с веществом, признанный классическим.

В 1937-1938 гг. Л. А. Арцимович исполняет обязанности заместителя директора ЛФТИ по научной работе. В 1939 г. он защищает докторскую диссертацию "Тормозное излучение быстрых электронов", в которой экспериментально были блестяще подтверждены выводы, сделанные ранее в рамках квантовой механики. Лев Андреевич становится начальником лаборатории быстрых электронов ЛФТИ. Ему присваивается звание профессора.

С началом Великой Отечественной войны по предложению Л. А. Арцимовича лаборатория переключается на разработку приборов ночного видения. В качестве первого из них был предложен электронно-оптический преобразователь с сурьмяно-цезиевым катодом, создание которого началось еще в Ленинграде. После эвакуации ЛФТИ в Казань сотрудники лаборатории приступили к работам по многокаскадным электронно-оптическим преобразователям. В неприспособленном помещении - крошечном чуланчике в лабиринтах Казанского университета - эвакуированный ученый принялся за исследования в области, которой он никогда раньше не занимался. Это была разработка, методов темновидения, или, как шутили коллеги, «ничегоневидения». Нужно было создать электронно-оптическую систему, использующую инфракрасную область спектра. Л. А. Арцимович справился с этой задачей. Вместе с С. Ю. Лукьяновым и другими физиками он вносит огромный вклад в оборонный потенциал нашей страны, разрабатывая прибор ночного видения - прообраз электронно-оптического преобразователя. На июльской сессии Отделения физико-математических наук АН СССР в 1944 г. Л. А. Арцимович выступил с докладом "Электронно-оптические свойства эмиссионных систем".

В 1945 г. вместе с И. Я. Померанчуком Лев Андреевич подробно исследовал магнитотормозное излучение электронов в бетатроне.

Дальнейшая деятельность Л. А. Арцимовича связана с разработкой атомного оружия. В 1944 г. по предложению Курчатова Л. А. Арцимович привлекается к работам по Атомному проекту и переходит в Лабораторию № 2 (ныне РНЦ "Курчатовский институт"), где работает до последних дней своей жизни. Он возглавляет исследования по созданию промышленной технологии электромагнитного разделения изотопов. Под его научным руководством были созданы не только опытно-промышленные разделительные установки, но и в рекордно короткий срок (менее пяти лет) на Северном Урале введен в строй специализированный комбинат "Свердловск-45".

В рамках Атомного проекта СССР для страховки параллельно разрабатывались две технологии обогащения урана - газодиффузионная и электромагнитная. К концу 1940-х годов стало ясно, что для получения больших количеств высокообогащенного урана-235 "бомбовой кондиции" (90%) предпочтителен по основным технико-экономическим показателям газодиффузионный метод. Завод по электромагнитному разделению перепрофилировали на производство изотопов других элементов. Вместе с тем, когда в 1949 г. оказалось, что газодиффузионная технология еще не позволяет достичь требуемого уровня обогащения, окончательное дообогащение продукта с 75 до 90% для первой советской урановой бомбы было выполнено под руководством Л. А. Арцимовича на электромагнитных сепараторах комбината "Свердловск-45". За цикл работ по электромагнитному разделению Лев Андреевич в 1953 г. получил Сталинскую премию 1-й степени.

В ходе исследований, проводимых ученым, особенно эффективными оказались делительные установки при разделении изотопов лития. Благодаря этим установкам Советскому Союзу удалось первому взорвать термоядерную бомбу, опередив США.

Новой грандиозной задачей в научном пути выдающегося физика стало создание управляемых условий процесса, обеспечивающего гигантскую мощность водородной бомбы. Причиной начала работ, направленных на мирное использование термоядерных исследований, послужило письмо из воинской части, расквартированной на Дальнем Востоке, которое сержант Олег Лаврентьев направил в 1950 г. И. В. Сталину. В письме сообщалось о возможности осуществления на Земле управляемой реакции синтеза ядер, аналогично тому, как происходит выделение энергии в недрах Солнца и других звезд. Предлагалась конкретная схема, в которой гравитационные силы могли быть заменены электромагнитными силами.

5 мая 1951 г. за подписью И. В. Сталина выходит постановление правительства о начале работы по управляемому термоядерному синтезу (УТС). Руководителем работ назначается Л. А. Арцимович. В качестве первого шага в Институте атомной энергии, в отделе Л. А. Арцимовича, занятого электромагнитным разделением изотопов, создается специальная группа для поиска подходов к решению проблемы УТС. Наряду с этим то же самое постановление предписывает Л. А. Арцимовичу продолжать уделять работам по электромагнитному разделению не менее 70% времени. Однако уже к 1953 г. Лев Андреевич оказывается полностью вовлеченным в работы по УТС. Он руководитель интенсивно расширяющейся национальной программы термоядерных исследований и в течение 20 лет возглавляет секцию по управляемому термоядерному синтезу в Научно-техническом совете Минсредмаша СССР. Лев Андреевич одним из первых понял реальную сложность проблемы УТС и необходимость создания новой области науки - физики высокотемпературной плазмы. Вся его последующая деятельность как ученого, педагога и организатора науки была связана в основном с этой проблемой.

В начале 1951 г. в кабинете И. В. Курчатова регулярно, раз в неделю, проходили семинары, на которых рассматривалась возможность «приручения» водородного оружия. Ведущая роль на этих семинарах всегда принадлежала Л. А. Арцимовичу, который с самого начала обсуждений возлагал главные надежды на использование тока в плазме не только для ее нагревания, но и с целью возможности длительного удержания магнитным полем этого тока.

В 1952 г. выдающийся ученый руководил работами по исследованию высокотемпературной плазмы на термоядерных установках «Токамак», шаг за шагом преодолевая трудности, создаваемые природой на пути к решению грандиозной проблемы. Тогда ученым казалось, что вот-вот у них в руках окажется неисчерпаемый источник энергии - управляемый термоядерный синтез. Группой сотрудников Л. А. Арцимовича было обнаружено явление нейтронного излучения сильноточных импульсных разрядов в дейтерии. Позднее это явление было зарегистрировано как открытие, а Л. А. Арцимович с сотрудниками в 1958 г. получил Ленинскую премию.

В 1951 г. Л. А. Арцимович стал академиком.

Результаты проведенных Л. А. Арцимовичем экспериментов позволили разработать и испытать основные методы диагностики горячей плазмы. Шум от разрядов конденсаторов был слышен далеко за пределами лабораторного корпуса, но никто из посторонних ничего не знал о тематике работ лаборатории. Несколько раз Лабораторию № 2 объезжал автомобиль посольства США, но никакой полезной информации американцам получить не удалось. В 1952 г. ученый открывает нейтронное излучение высокотемпературной плазмы, за что в 1958 г. был удостоен Ленинской премии.

Параллельно развивается новое направление - плазменные ускорители, или плазменные пушки. В конце 1955 г. Л. А. Арцимовичем, С. Ю. Лукьяновым, И. М. Подгорным и С. А. Чуватиным был разработан электродинамический ускоритель плазмы, дающий сгустки плазмы со скоростью 200 км/с. Работа явилась началом нового направления в физике плазмы. Плазменные ускорители стали применяться для наполнения плазмой магнитных ловушек, использоваться в качестве вспомогательных движков на космических аппаратах и для обработки поверхностей металлов.

Его первый в мире плазменный ускоритель выдвигался на Нобелевскую премию, но СССР из соображений секретности отказался от изобретения и Лев Арцимович своей заслуженной награды так и не получил.

В 1956 г. Н. С. Хрущев разрешил рассекретить работы по быстрым процессам и предложил И. В. Курчатову доложить о них в ходе поездки в Англию.

Под руководством Л. А. Арцимовича был подготовлен доклад "О возможности создания термоядерных реакций в газовом разряде", в котором сообщалось о ведущихся в Институте атомной энергии работах по УТС. Доклад, с которым Курчатов выступил в английском атомном центре в Харуэлле в апреле 1956 г., вызвал огромный резонанс, в первую очередь в Англии и США (как выяснилось позднее, там велись сходные работы также в условиях строгой секретности), и послужил толчком для развертывания широкого международного сотрудничества в области управляемого термоядерного синтеза. О нем сообщали радиостанции на различных языках.

Л. А. Арцимович на семинаре в Институте атомной энергии. 1958 г.

Л. А. Арцимович понимал, что успех может быть обеспечен только при развитии астрофизики, а горячую плазму необходимо изучать не только в лаборатории, но и на звездах и Солнце. Он активно поддерживал строительство новых астрономических инструментов и потратил немало сил, чтобы была построена на Кавказе Специальная астрономическая обсерватория с ее гигантским телескопом. В середине 1950-х годов Лев Андреевич приходит к выводу, что наиболее перспективны для термоядерной энергетики, по крайней мере, на первом этапе, системы на базе стационарных магнитных ловушек, особенно замкнутые тороидальные системы "токамак", начальная концепция которых была предложена еще в 1950 г. И. Е. Таммом и А. Д. Сахаровым. В Институте атомной энергии под руководством Л.А. Арцимовича эта концепция получила второе рождение. Была создана серия токамаков, эксперименты на которых позволили детально изучить основные особенности удержания и нагрева плазмы в таких системах. В 1968 г. при омическом нагреве плазмы на токамаке Т-ЗА температура электронов и ионов достигла 20 и 4 млн. градусов соответственно - результат, в несколько раз превосходивший мировой уровень. Полученная Л. А. Арцимовичем формула для ионной температуры в центральных областях плазмы при омическом нагреве хорошо согласовывалась с экспериментальными данными. Впервые было зарегистрировано устойчивое термоядерное излучение из плазменного витка, о чем было сообщено на третьей конференции МАГАТЭ по управляемому термоядерному синтезу, которая состоялась в 1968 г. в Новосибирске. В 1968-м году на установке «Токамак-4» были зарегистрированы первые термоядерные нейтроны. За эту работу Лев Андреевич с группой сотрудников в 1971 г. был удостоен Государственной премии СССР.

Западные ученые отнеслись к этим результатам с явным недоверием. Тогда Лев Андреевич предложил руководителям Калэмской лаборатории физики плазмы (Англия) провести в Институте атомной энергии совместный эксперимент по измерению параметров плазмы с использованием английской диагностической аппаратуры, аналогов которой в то время у нас не было. Кроме того, в начале 1969 г. Л. А. Арцимович прочитал в Массачусетском технологическом институте (США) цикл лекций о токамаках, которые, как позднее вспоминал директор Принстонской лаборатории физики плазмы Гарольд Фюрт, во многом стимулировали дальнейшее развитие термоядерных исследований в США, а также способствовали улучшению взаимопонимания в советско-американских отношениях. Совместный советско-английский эксперимент однозначно подтвердил рекордные параметры плазмы в токамаке Т-ЗА, сняв сомнения западных ученых в достоверности этих выдающихся для того времени результатов. С тех пор токамак повсюду в мире стал основным объектом в исследованиях по УТС с магнитным удержанием, а лидирующие позиции советской школы физики термоядерной плазмы получили всеобщее признание.

В исследованиях по УТС наступил новый этап: токамак стал доминирующей системой в термоядерных программах ведущих стран, Л. А. Арцимович был признан лидером в этой области науки в мире. В 1970 г. он снова посетил США и провел уже своего рода инспекцию (по мнению Фюрта) американских проектов токамаков. В ходе визита губернатор Техаса провозгласил его почетным гражданином штата.

В начале 1970-х годов Лев Андреевич инициировал в рамках программы "Токамак" работы еще по двум, как показало время, весьма перспективным направлениям: токамакам с вытянутым сечением плазменного шнура и использованию мощного СВЧ-излучения для нагрева и стабилизации плазмы. Именно на токамаке с вытянутым сечением плазмы (JET) в конце 90-х годов было получено термоядерное энерговыделение мощностью порядка 20 МВт. Эта же схема использована в международном проекте первого экспериментального термоядерного реактора. Уже совсем незадолго до своей смерти, в декабре 1972 г., Лев Андреевич прочитал во Французском колледже в Париже блестящий цикл лекций о возможных путях развития термоядерных исследований.

Членом-корреспондентом Академии наук СССР Л.А. Арцимович был избран в 1946 г., действительным членом - в 1953 г. В 1957 г. в академии (в значительной мере по инициативе Льва Андреевича) создается Отделение общей физики и астрономии, бессменным академиком-секретарем которого становится Л. А. Арцимович. На этом посту он много энергии отдает развитию широкого круга проблем принципиального научного значения, в частности астрономии. При его активном участии на Северном Кавказе была создана Специальная астрофизическая лаборатория АН СССР с уникальным шестиметровым телескопом. После смерти Льва Андреевича Президиум АН СССР учредил премию его имени, которая регулярно присуждается за лучшие работы по экспериментальной физике.

По инициативе Л. А. Арцимовича в МАГАТЭ был создан Международный совет по термоядерным исследованиям (IFRC), обеспечивающий поддержку работ по УТС не только в ведущих странах, но и в странах третьего мира. По решению этого совета в течение многих лет конференции МАГАТЭ по управляемому термоядерному синтезу открывались мемориальным докладом, посвященным Льву Андреевичу Арцимовичу (в последние годы доклад посвящается и другим выдающимся термоядерщикам). С первым "арцимовическим" докладом на седьмой Конференции МАГАТЭ по физике плазмы и УТС в 1978 г. в Инсбруке выступил тогдашний руководитель термоядерной программы США Э. Кинтнер.

Одним из первых ученых в мире Л. А. Арцимович не только осознал реальную опасность для мировой цивилизации дальнейшего накопления запасов ядерного оружия, но и предпринял конкретные усилия по сокращению этой опасности. Он был одним из основателей и активных участников Пагуошского движения - всемирного форума ученых, поставившего перед правительством разных стран вопрос о необходимости сокращения ядерных вооружений.

Советская наука, в частности астрономия, вышла на передовые позиции в значительной степени благодаря усилиям Л. А. Арцимовича. Результаты, полученные в термоядерных лабораториях, помогли понять физику солнечной и межпланетной плазмы, природу солнечных вспышек и гигантских плазменных выбросов из Солнца, вызывающих магнитные бури.

Большой вклад внес Л. А. Арцимович в образование. Более 40 лет Лев Андреевич увлеченно занимался педагогической деятельностью, которую он начал еще в 1930 г. в Ленинградском электротехническом институте. Его, как блестящего лектора, обладающего даром четко и ясно излагать наиболее сложные вопросы современной физики, всегда с огромным интересом слушали в разные годы студенты Ленинградского политехнического института, Московского инженерно-физического института и Московского университета. Профессор МГУ с 1947 г., основатель и первый заведующий (1954-1973) кафедры атомной физики и кафедры микроэлектроники физфака МГУ, он создал общефакультетский курс "Атомная физика" и спецкурсы "Физика плазмы", "Дополнительные главы атомной физики". Им написан целый ряд учебных пособий: «Управляемые термоядерные реакции», «Замкнутые плазменные конфигурации», «Элементарная физика плазмы», «Движение заряженных частиц в электрических и магнитных полях», «Что каждый физик должен знать о плазме» и др.

Он поручает И. М. Подгорному создать при кафедре лабораторию термоядерного синтеза. Такой лаборатории тогда не существовало ни в одном университете мира. Работавшие в нашей лаборатории студенты и аспиранты стали крупными руководителями науки в Польше, Чехословакии, США и в других странах. Это был первый опыт международного сотрудничества в области термоядерного синтеза.

В ряду прочего Лев Андреевич оставил как память о себе российскую научную школу физики высокотемпературной плазмы, сохраняющую по сей день мировое признание.

Вклад Л. А. Арцимовича в развитие атомной физики и астрономии в нашей стране неоценим. Будучи идеологом и руководителем многих выдающихся и стратегически-важных для страны открытий, выдающийся ученый остается примером целеустремленности, отваги, профессиональной стойкости и преданности своему делу.

Его интересовали история, литература и искусство, астрофизика, международная политика. Л. А. Арцимович в 1963-1973 гг. был заместителем председателя Советского Пагуошского комитета и возглавлял Национальный комитет советских физиков. С 1957 - академик-секретарь Отделения общей физики и астрономии АН СССР.

Люди, близко знавшие Л. А. Арцимовича, говорят, что в жизни это был очень ироничный, излучавший обаяние человек. Физик, член-корреспондент Академии наук Артем Исаакович Алиханьян говорил об Л. А. Арцимовиче: «Аристократ в науке, он совершенно был лишен научного "самурайства". Трезвый, с неповторимым юмором и умением проникать в сущность даже самого мелкого дела, беспощадный не только к другим, но и к самому себе. «Маленькие причины приводят к большим последствиям в нашем сложном мире", - часто повторял Лев Андреевич, когда обсуждали крупные исторические события прошлого и настоящего». Он был лауреатом Ленинской и двух Государственных премий, Героем Социалистического Труда, но при этом сохранял в душе что-то от того бесшабашного беспризорника, который когда-то скитался по дорогам гражданской войны.

Лев Андреевич обладал блестящим даром популяризатора. Каждая его научно-популярная статья или лекция, прочитанная для неспециалистов, - это маленький шедевр. Писал он легко и быстро. Слова, как вспоминают современники, сами ложились на бумагу. При этом Арцимович не заглядывал в справочники, не перечитывал свои предыдущие публичные выступления в печати. А однажды признался, что после выхода они перестают ему нравиться. Многие выражения из его статей со временем превращались в афоризмы. Народная молва приписывает Льву Андреевичу авторство остроумного высказывания: «Наука - лучший способ удовлетворения личного любопытства за государственный счет ».

Арцимович считал, что «…интеграл накопленной научно-технической информации постоянно нарастал от тысячелетия к тысячелетию, и это нарастание шло все быстрее и быстрее, пока в наше время не достигло такого уровня, что наука превратилась в самого опасного спутника человечества. Еще 100 лет тому назад весь накопленный научно-технический потенциал не в состоянии был поколебать устойчивость человеческого рода. Сейчас благодаря тому случайному факту, что при делении урана каждый взрывающий ядро нейтрон порождает два новых, судьба человечества повисла на тонком волоске взаимного страха. И в ближайшие 50 лет мы либо проскочим через самый опасный интервал в истории человеческой цивилизации, создав систему международной безопасности, либо погибнем …».

Академик РАН Евгений Велихов, ставший после смерти своего учителя руководителем исследований в области управляемого термоядерного синтеза, ныне директор Российского научного центра «Курчатовский институт», вспоминал, у Л. А. Арцимовича была высокая требовательность к тщательности, достоверности экспериментальной и теоретической работы.

Народная молва приписывает Льву Андреевичу авторство остроумного высказывания: "Наука - лучший способ удовлетворения личного любопытства за государственный счет". Лев Андреевич был награждён четырьмя орденами Ленина (1951 г., 1954 г., 1967 г., 1969 г.), двумя орденами Трудового Красного Знамени (1945, 1953), медалями, в том числе серебряной медалью «За заслуги перед наукой и человечеством» Чехословацкой Академии наук (1965 г.).

Лев Андреевич Арцимович ушел из жизни в 1 марта 1973 г. в Москве на 65 году жизни от тяжелого сердечного заболевания, которым он страдал в последние годы, но, тем не менее, не прерывал своей активной деятельности.

Ученый похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Награды и звания Л.А. Арцимовича:

1945 г.- Орден Трудового Красного Знамени

1946 г.- Член-корреспондент АН СССР

1953 г.- Академик АН СССР

1953 г.- Сталинская премия первой степени

1957 г.- Академик-секретарь Отделения общей физики и астрономии АН СССР, член Президиума АН СССР

1958 г.- Ленинская премия

1965 г.- Почётный член Чехословацкой Академии наук

1966 г.- член Американской академии искусств и наук в Бостоне

1968 г.- Почётный член Шведской Королевской Академии Наук

1969 г.- Почётный член Югославскойа Академии Наук и почётный доктор наук Загребского университета

1969 г.— иностранный член Академии наук Германской Демократической Республики

25.02.1969 г.- Герой Социалистического Труда

1970 г.- Почётный гражданин Техаса (США)

1971 г.- Государственная премия СССР

1972 г.- Почётный доктор Варшавского университета

В 1973 г. его именем был назван кратер на Луне. В 1974 г. был спущен на воду теплоход "Академик Арцимович" (Франция). В 1985 г. память об Л.А. Арцимовиче была увековечена и в названии улицы в Москве. На стене здания, где жил ученый (ул. Академика Петровского, 3) была установлена мемориальная доска. С 1973 г. учреждены стипендии имени памяти академика Л. А. Арцимовича студентам-отличникам физических факультетов МГУ и МИФИ.

Научные труды

1. Арцимович, Л. А. Взаимодействие элементарных частиц / Л. А. Арцимович // Успехи физических наук. – 1940. - № 5.

2. Арцимович, Л. А. Движение заряженных частиц в электрических и магнитных полях / Л. А. Арцимович. - 2-е изд. – Москва: Наука, 1972.

3. Арцимович, Л. А. Замкнутые плазменные конфигурации / Л. А. Арцимович. – Москва: Наука, 1969.

4. Арцимович, Л. А. Исследования по управляемым термоядерным реакциям в СССР / Л. А. Арцимович // Успехи физических наук. - 1958. - Т. 66, № 12.

5. Л. А. Арцимович, Л. А. О нагреве ионов в установке «Токамак» / Л. А. Арцимович // Успехи физических наук. – 1969. - Т. 99, № 11.

6. Арцимович, Л. А. О перспективах исследований по проблеме управляемого ядерного синтеза / Л. А. Арцимович // Успехи физических наук. – 1967. - Т. 91, № 3.

7. Арцимович, Л. А. О состоянии исследовании по управляемым термоядерным реакциям / Л. А. Арцимович // Успехи физических наук. – 1962. - Т. 76, № 1.

8. Арцимович, Л. А. Управляемые термоядерные реакции / Л. А. Арцимович. - 2-е изд. – Москва: Физматгиз, 1963.

9. Арцимович, Л. А. Физика плазмы для физиков / Л. А. Арцимович, Р. З. Сагдеев. – Москва: Атомиздат, 1979.

10. Арцимович, Л. А. Что каждый физик должен знать о плазме / Л. А. Арцимович. - 2-е изд. – Москва: Атомиздат, 1977.

11. Арцимович, Л. А. Элементарная физика плазмы / Л. А. Арцимович. - 3-е изд. – Москва: Атомиздат, 1969.

Источники

1. Алиханов, А. И. Лев Андреевич Арцимович: (к пятидесятилетию со дня рождения) / А. И. Алиханов // Успехи физических наук. – 1959. – Т. 67. – Вып. 2.

2. Арцимович Лев Андреевич // Большая Советская энциклопедия. – 3- е изд. – Москва, 1970. – Т. 2: Ангола-Барзас. – С. 306. . Электромагнитное разделение изотопов и его наследие / Ю. В. Мартыненко // Успехи физических наук. – 2009. – Т. 179. – С. 1354–1361. Арцимович и сильнейшие гидродинамические неустойчивости / Ф. М. Фридман // Успехи физических наук. – 2009. – Т. 179. – С. 1353–1354.

11. Халатников, И. М. К 100-летию со дня рождения академика Л.А. Арцимовича. (Научная сессия Отделения физических наук Российской академии наук, 18 февраля 2009 г. Совместное заседание Учёного совета Российского научного центра „Курчатовский институт“, Президиума Российской академии наук и Госкорпорации „Росатом“, 18 марта 2009 г.) / И. М. Халатников // Успехи физических наук. –2009. – Т. 179. – С. 1335–1361.

12. Халатников, И. М. Неслучайные совпадения (Лев Андреевич Арцимович) / И. М. Халатников // Успехи физических наук. –2009. – Т. 179. – С. 1336–1337.

13. Шафранов, В. Д. Перспективы винтовых магнитных систем для УТС / В. Д. Шафранов // Успехи физических наук. –1999. – Т. 169 – С. 806–812.

14. http://ufn.ru/ru/authors/artsimovich_l_a/

15. http://www.rosatom.ru

16.

АРЦИМОВИЧ, ЛЕВ АНДРЕЕВИЧ (1909–1993), русский физик. Родился 12 (25) февраля 1909 в Москве. В 1919 вместе с родителями переехал в Могилев, затем в Клинцы. Вследствие бедственного положения семьи был определен в детский дом, откуда вскоре сбежал и некоторое время был беспризорным. Затем вместе с семьей вернулся в Гомель, учился в школе 2-й ступени. В 1924 поступил на физико-математический факультет Минского университета, который окончил в 1928. Считая недостаточными знания, полученные в годы учебы, около года провел в Москве, где работал в различных научных библиотеках. В 1929 защитил в Минском университете дипломную работу по теме «К теории характеристических рентгеновских спектров», переехал в Ленинград и в 1930 поступил на работу в Ленинградский физико-технический институт. Здесь совместно с А.А.Алихановым выполнил ряд работ по физике рентгеновских лучей, в частности экспериментально исследовал их отражение от тонких слоев металла под очень малыми углами и разработал теорию этого процесса. В 1933, в связи с развитием в Институте исследований по ядерной физике, был назначен руководителем лаборатории по разработке импульсных генераторов и усилительных трубок для получения быстрых электронов и изучения их взаимодействия с ядрами. В дальнейшем основным направлением работы Арцимовича стало исследование процессов торможения и рассеяния быстрых электронов, а также изучение свойств быстрых нейтронов. Полученные им данные о зависимости тормозного излучения и полной потери энергии от энергии быстрых электронов блестяще подтвердили предсказания квантовой механики, что имело в то время важное значение. На этот же период времени приходятся работы ученого по доказательству применимости закона сохранения энергии и импульса в элементарных актах. Проблема выполнимости фундаментального закона природы – закона сохранения энергии и импульса в микромире – интересовала ученых в то время, особенно в связи с нашумевшей работой американского физика Шенкланда, обнаружившего на опыте, что в элементарном акте комптоновского рассеяния гамма-квантов на электронах закон сохранения импульса грубо нарушается. Арцимович и А.И.Алиханьян выполнили эксперимент, который доказал, что при аннигиляции позитронов с электронами законы сохранения выполняются.

Во время Второй мировой войны Арцимович занимался разработкой электронно-оптических систем ночного видения с использованием инфракрасной области спектра. В послевоенные годы разработал вместе с сотрудниками метод электромагнитного разделения изотопов. В 1950 возглавил экспериментальные исследования по управляемому термоядерному синтезу в СССР, проводившиеся в основном в Институте атомной энергии им. И.В.Курчатова, где Арцимович работал с 1944. В 1952 открыл (совместно с сотрудниками) нейтронное излучение высокотемпературной плазмы. Руководил работами на термоядерных установках «Токамак», результатами которых стало получение физической термоядерной реакции в устойчивой квазистационарной плазме. В 1971 за цикл работ по получению и исследованию высокотемпературной плазмы на установках «Токамак» Арцимовичу была присуждена Государственная премия СССР. Помимо этого он был награжден четырьмя орденами Ленина и другими орденами и медалями. В 1953 был избран академиком АН СССР, в 1957 членом президиума АН СССР. С 1966 – член Американской академии наук и искусств.

Лев Арцимович - знаменитый советский ученый, основоположник научной школы управляемого термоядерного синтеза, внесший неоценимый вклад в развитие астрономии и атомной физики. Именно под его руководством впервые была осуществлена в условиях лаборатории.

Человек с большой буквы, посвятивший всю жизнь любимому делу - Лев Андреевич является ярким целеустремленности, стойкости и отваги. Ему приписана народной молвой фраза: «Наука - лучший метод удовлетворения за счет государства собственного любопытства».

Лев Андреевич Арцимович: биография

Лев Арцимович появился на свет в Москве 25 февраля 1909 года. Мама - Ольга Львовна, происходила из еврейской семьи, Андрей Михайлович - отец, был дворянского рода, впоследствии обедневшего. Арцимовичи проживали в столице до 1919 года, но по причине разрухи и бедственного продовольственного положения были вынуждены сменить место жительства на Могилев, где отцу предложили место заведующего статистическим бюро. Затем снова состоялся переезд: сначала в Гомель, после - в небольшое местечко Клинцы. Однако материальное положение Арцимовичей катастрофически ухудшалось, и, в конце концов, стало просто невыносимым. По причине этого и в надежде на хоть какую-то стабильную кормежку родители были вынуждены определить сына в детский дом.

Мальчик не смог находиться в этом учреждении и, предпочтя образ жизни беспризорника, сбежал оттуда. По окончании Гражданской войны Арцимовичи, ситуация которых несколько улучшилась, возвратились в Гомель, а Лев вернулся к родителям. Отец к тому времени был назначен заведующим кафедрой в государственный Белорусский университет. Туда же после окончания школы поступил и его любимый сын.

Выбор жизни: физика

Выбор юноши пал на физико-математическую кафедру. Багажа знаний, полученного во время обучения, целеустремленному молодому человеку показалось недостаточно, поэтому постигать любимую науку он отправился в Москву, где на протяжении целого года являлся посетителем разных научных библиотек. В 1929 году в родном университете с блеском защитил дипломную работу на тему рентгеновских спектров, а через год сменил место жительства на Ленинград. Там Арцимович Лев Андреевич устроился в Физико-технический институт внештатным препаратором: сначала в отдел рентгенографии, а спустя полгода - в отдел рентгеновских лучей и электронных явлений. Молодой физик-исследователь, наверное, как и все великие ученые в начале своего пути, совершенно не умел ставить опыты и эксперименты. Задача помочь ему в этом легла на плечи старших товарищей, которые достаточно продолжительное время обучали Льва простейшим навыкам, требуемым для

Первым делом Льва Андреевича стало исследование полного отражения рентгеновских лучей от тонких пластов разнообразных металлов. Эти эксперименты, проводимые в 1931 году, лишь 40 лет спустя дошли до практики и заинтересовали научных деятелей. 1933 год ознаменовался исследованиями атомного ядра; задачей Льва Арцимовича в данной области стала организация высоковольтной лаборатории, изучавшей свойства медленных нейтронов и разрабатывавшей усилительные трубки и импульсивные генераторы для получения быстрых электронов.

В военное время Арцимович Лев Андреевич занимался разработкой приборов ночного видения с использованием инфракрасного спектра. Требовалось это для оборонной промышленности страны; условия для исследований, проводимых в стенах Казанского университета, мягко говоря, отсутствовали. Малоприспособленное для научных экспериментов подвальное помещение не стало помехой для успешного выполнения поставленной задачи.

Послевоенные годы

1944 год для советского ученого ознаменовался работой в должности начальника научного отдела в институте атомной энергии, а в 1946 году Арцимович Лев Андреевич был выбран членом-корреспондентом Академии наук СССР и стал во главе одного из исследовательских направлений в области ядерной физики. За изобретение делительных установок, способных разделять Лев Андреевич был награжден Сталинской премией 1-й степени. В 1950-м году получил новое назначение - руководитель экспериментальных исследований в области термоядерного управляемого синтеза, а год спустя советский ученый стал академиком. В 1952 году на его счету открытие нейтронного излучения высокотемпературной плазмы и, как результат, - награждение Ленинской премией.

В поисках источника энергии

В 1955 году результаты проводимых разработок электродинамического ускорителя плазмы легли в основу нового направления - плазменной физики.

На закате жизни советский физик занимался исследованиями высокотемпературной плазмы на термоядерных установках, стараясь найти неиссякаемый источник энергии. Понимая, что помочь данному проекту может развитие астрофизики (ведь плазму необходимо изучать за пределами Земли - на Солнце и звездах), Лев максимально поддерживал сооружение астрономических инструментов и много усилий направил возведение астрономической обсерватории на Кавказе. Полученные в научных лабораториях результаты обусловили понимание природы выбросов и обуславливающих появление магнитных бурь.

Неоценимый вклад в науку

Именно благодаря Арцимовичу Л. А. астрономия советской страны вышла на передовые позиции. Также огромный вклад Арцимович Лев Андреевич внес в образование. С 1953 в течение 20 лет преподавал в МГУ, читая курсы по плазменной и атомной физике.

Талантливым исследователем написано большое количество учебных пособий; при кафедре по его поручению была организована лаборатория термоядерного синтеза, аналогов которой не было ни в одном вузе мира. Арцимович Лев Андреевич и его дети, которыми он считал своих студентов, проводили в ней важные опыты. К слову, многие из учеников советского физика впоследствии стали крупными научными руководителями в разных странах. Не стало Льва Андреевича 1 марта 1973 года. Похоронили талантливого ученого на В честь Льва Андреевича Арцимовича, внесшего в советскую и мировую науку неоценимый вклад, получил название кратер на Луне, а в 1974 году его имя присвоили теплоходу, а великие ученые современности в своей работе основываются на результаты, полученные Арцимовичем.

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Лев Андре́евич Арцимо́вич (12 (25) февраля , Москва - 1 марта , Москва) - советский физик, академик АН СССР (), Герой Социалистического Труда ().

Был председателем Консультативного комитета Евратома по термоядерному синтезу.

Биография

Отец - Андрей Михайлович Арцимович, впоследствии профессор БГУ, - происходил из обедневшей дворянской семьи, работал статистиком в Управлении железных дорог Московского узла. Мать - Ольга Львовна Левьен - была родом из французской Швейцарии, из еврейской семьи. Во время гражданской войны семья очень бедствовала и в 1919 году из-за тяжёлого продовольственного положения покинула Москву и переехала в Белоруссию .

Родители вынуждены были отдать сына в детский дом, откуда он сбежал и некоторое время был беспризорным. После окончания гражданской войны положение семьи постепенно улучшилось. В 1922 году отец был приглашён на должность заведующего кафедрой статистики в Белорусский государственный университет . В 1924 году Арцимович поступил на физико-математический факультет Белорусского университета , который окончил в 1928 году .

По окончании университета около года провёл в Москве , работая в различных библиотеках для повышения образования. В 1929 году защитил в Белорусском университете дипломную работу «Теория характеристических рентгеновских спектров », что дало ему право на получение диплома вместо простого свидетельства об окончании университета. Вскоре после защиты диплома переехал в Ленинград и в 1930 году поступил на работу в на должность сверхштатного препаратора. Арцимович начал свою научную работу в рентгенографическом отделе ЛФТИ, но через полгода перешёл в отдел электронных явлений и рентгеновских лучей , руководимый П. И. Лукирским .

Семья

Научная деятельность

Арцимович руководил работой на термоядерных установках «Токамак », завершившейся получением физической термоядерной реакции . В частности, на установке «Токамак-4» были зарегистрированы первые термоядерные нейтроны (). Цикл работ по получению и исследованию высокотемпературной плазмы в «Токамаках » был удостоен Государственной премии СССР ().

В 1963-1973 году был заместителем председателя Советского Пагуошского комитета и возглавлял Национальный комитет советских физиков .

Награды и звания

Герой Социалистического Труда (25.02.1969)
4 ордена Ленина (04.01.1954; 22.12.1951; 07.04.1967; 25.02.1969)
2 ордена Трудового Красного Знамени (10.06.1945; 19.09.1953)
медали

- Академик АН СССР
- Академик-секретарь Отделения общей физики и астрономии АН СССР , член Президиума АН СССР
- Почётный член Чехословацкой Академии наук
- член Американской академии искусств и наук
- Почётный член Шведской Академии Наук
- Почётный член Югославской Академии Наук
- Почетный доктор наук Загребского университета (Югославия)
- иностранный член Академии наук ГДР
- Почётный доктор Варшавского университета

Память

Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

Могила Арцимовича на Новодевичьем кладбище Москвы.

Некоторые высказывания

Арцимовичу приписывается авторство следующих высказываний.[[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]][[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]]

«Наука - лучший способ удовлетворения личного любопытства за государственный счёт».

«Будущее принадлежит астрофизике».

«Для ясного понимания проблемы не следует надевать на тощий скелет экспериментальных фактов слишком сложные математические одеяния».

«Золотое яблоко успеха появляется часто на самой незаметной веточке могучего дерева науки».

«Учёные, начинающие работу в области термоядерного синтеза и встречающиеся с неустойчивостью плазмы, находятся примерно в том же положении, как человек, который пытается в первый раз прокатиться на одноколёсном велосипеде, хотя он до этого и обычного велосипеда не видел».

Трудность решения проблемы управляемого термоядерная синтеза отражена в его словах:

«Вряд ли есть какие-либо сомнения в том, что в конечном счёте проблема управляемого синтеза будет решена. Природа может расположить на пути решения этой проблемы лишь ограниченное число трудностей, и после того, как человеку, благодаря непрерывному проявлению творческой активности, удастся их преодолеть, она уже не в состоянии будет изобрести новые».

«Физика плазмы ведёт к решению важнейших технических задач будущего, поэтому она имеет право на благосклонное отношение со стороны руководителей атомной техники нашего времени».

«Надежда на быстрое решение проблемы УТС - то же, что надежда грешника попасть в рай, минуя чистилище».

«Проблема термоядерного синтеза как бы специально создана для того, чтобы стать предметом тесного сотрудничества учёных и инженеров различных стран».

«Термоядерная энергетика появится тогда, когда она станет действительно необходима человечеству».

Основные работы

Л. А. Арцимович. Управляемые термоядерные реакции. 2-е изд. - М.: Физматгиз , 1963.
Л. А. Арцимович. Замкнутые плазменные конфигурации. - М.: Наука , 1969.
Л. А. Арцимович. Элементарная физика плазмы. 3-е изд. - М.: Атомиздат , 1969.
Л. А. Арцимович, С. Ю. Лукьянов. Движение заряженных частиц в электрических и магнитных полях. 2-е изд. - М.: Наука , 1972.
Л. А. Арцимович. Что каждый физик должен знать о плазме. 2-е изд. - М.: Атомиздат , 1977.
Л. А. Арцимович. Избранные труды: Атомная физика и физика плазмы. - М.: Наука , 1978.
Л. А. Арцимович, Р. З. Сагдеев . Физика плазмы для физиков. - М.: Атомиздат , 1979.

Некоторые статьи

Л. А. Арцимович. // УФН , № 5 (1940).
Л. А. Арцимович. // УФН , Т. 66, № 12 (1958).
Л. А. Арцимович. // УФН , Т. 76, № 1 (1962).
Л. А. Арцимович. // УФН , Т. 91, № 3 (1967).
Л. А. Арцимович. // УФН , Т. 99, № 11 (1969).

Напишите отзыв о статье "Арцимович, Лев Андреевич"

Примечания

Литература

Богуненко Н. Н., Пелипенко А. Д., Соснин Г. А. Белов Анатолий Сергеевич // Герои атомного проекта. - Саров: Росатом, 2005. - С. 50 - 51. - ISBN 5-9515-0005-2.
Академик Лев Андреевич Арцимович. - М.: Знание , 1975.
Воспоминания об академике Л. А. Арцимовиче. - М.: Наука , 1981.

Ссылки

на официальном сайте РАН
А. П. Александров, А. И. Алиханьян, Б. Б. Кадомцев, М. А. Леонтович. // УФН , Т.97, № 2 (1969).
А. П. Александров , Е. П. Велихов , И. Н. Головин , Б. Б. Кадомцев , П. Л. Капица , С. П. Капица , М. А. Леонтович , Р. З. Сагдеев , В. Д. Шафранов . // УФН , Т.110, № 8 (1973).
А. А. Боярчук . // УФН , Т.169, С. 805-806 (1999).
В. Д. Шафранов . // УФН , Т.169, С. 806-812 (1999).
И. М. Халатников . // УФН , Т.179, С. 1336-1337 (2009).
А. М. Фридман . // УФН , Т.179, С. 1353-1354 (2009).
(видео)

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Отрывок, характеризующий Арцимович, Лев Андреевич

– А эти «ключики», они разве никогда не повторяются у других? – решила продолжить свои расспросы я.
– Нет, но иногда бывает кое-что другое...– почему-то забавно улыбаясь, ответила крошка. – Я в начале именно так и попалась, за что меня очень даже сильно «потрепали»... Ой, это было так глупо!..
– А как? – очень заинтересовавшись, спросила я.
Стелла тут же весело ответила:
– О, это было очень смешно! – и чуть подумав, добавила, – но и опасно тоже... Я искала по всем «этажам» прошлое воплощение своей бабушки, а вместо неё по её «ниточке» пришла совсем другая сущность, которая как-то сумела «скопировать» бабушкин «цветок» (видимо тоже «ключик»!) и, как только я успела обрадоваться, что наконец-то её нашла, эта незнакомая сущность меня безжалостно ударила в грудь. Да так сильно, что у меня чуть душа не улетела!..
– А как же ты от неё избавилась? – удивилась я.
– Ну, если честно, я и не избавлялась... – смутилась девочка. – Я просто бабушку позвала...
– А, что ты называешь «этажами»? – всё ещё не могла успокоиться я.
– Ну, это разные «миры» где обитают сущности умерших... В самом красивом и высоком живут те, которые были хорошими... и, наверное, самыми сильными тоже.
– Такие, как ты? – улыбнувшись, спросила я.
– О, нет, конечно! Я наверное сюда по ошибке попала. – Совершенно искренне сказала девчушка. – А знаешь, что самое интересное? Из этого «этажа» мы можем ходить везде, а из других никто не может попасть сюда... Правда – интересно?..
Да, это было очень странно и очень захватывающе интересно для моего «изголодавшегося» мозга, и мне так хотелось узнать побольше!.. Может быть потому, что до этого дня мне никогда и никто ничего толком не объяснял, а просто иногда кто-то что-то давал (как например, мои «звёздные друзья»), и поэтому, даже такое, простое детское объяснение уже делало меня необычайно счастливой и заставляло ещё яростнее копаться в своих экспериментах, выводах и ошибках... как обычно, находя во всём происходящем ещё больше непонятного. Моя проблема была в том, что делать или создавать «необычное» я могла очень легко, но вся беда была в том, что я хотела ещё и понимать, как я это всё создаю... А именно это пока мне не очень-то удавалось...
– А остальные «этажи»? Ты знаешь, сколько их? Они совсем другие, непохожи на этот?.. – не в состоянии остановиться, я с нетерпением заваливала Стеллу вопросами.
– Ой, я тебе обещаю, мы обязательно пойдём туда погулять! Ты увидишь, как там интересно!.. Только там и опасно тоже, особенно в одном. Там такие чудища гуляют!.. Да и люди не очень приятные тоже.
– Я думаю, я уже видела похожих чудищ, – кое-что вспомнив, не очень уверенно сказала я. – Вот посмотри...
И я попробовала показать ей первых, встреченных в моей жизни, астральных существ, которые нападали на пьяного папу малышки Весты.
– Ой, так это же такие же! А где ты их видела? На Земле?!..
– Ну, да, они пришли, когда я помогала одной хорошей маленькой девочке проститься со своим папой...
– Значит, они приходят и к живым?.. – очень удивилась моя подружка.
– Не знаю, Стелла. Я ещё вообще почти ничего не знаю... А так хотелось бы не ходить в потёмках и не узнавать всё только на «ощупь»... или из своего опыта, когда постоянно за это «бьют по голове»... Как ты думаешь, твоя бабушка не научила бы чему-то и меня?..
– Не знаю... Ты, наверное, должна сама у неё об этом спросить?
Девочка глубоко о чём-то задумалась, потом звонко рассмеялась и весело сказала:
– Это было так смешно, когда я только начала «творить»!!! Ой, ты бы знала, как это было смешно и забавно!.. Вначале, когда от меня «ушли» все, было очень грустно, и я много плакала... Я тогда ещё не знала где они, и мама, и братик... Я не знала ещё ничего. Вот тогда, видимо, бабушке стало меня жалко и она начала понемножку меня учить. И... ой, что было!.. Вначале я куда-то постоянно проваливалась, создавала всё «шиворот навыворот» и бабушке приходилось за мной почти всё время наблюдать. А потом я научилась... Даже жалко, потому что она теперь уже реже приходит... и я боюсь, что может когда-нибудь она не придёт совсем...
Впервые я увидела, насколько грустно иногда бывает этой маленькой одинокой девочке, несмотря на все эти, создаваемые ею, удивительные миры!.. И какой бы она ни была счастливой и доброй «от рождения», она всё ещё оставалась всего лишь очень маленьким, всеми родными неожиданно брошенным ребёнком, который панически боялся, чтобы единственный родной человек – её бабушка – тоже бы в один прекрасный день от неё не ушла...
– Ой, пожалуйста, так не думай! – воскликнула я. – Она тебя так любит! И она тебя никогда не оставит.
– Да нет... она сказала, что у всех нас есть своя жизнь, и мы должны прожить её так, как каждому из нас суждено... Это грустно, правда?
Но Стелла, видимо, просто не могла долго находиться в печальном состоянии, так как её личико опять радостно засветилось, и она уже совсем другим голоском спросила:
– Ну что, будем смотреть дальше или ты уже всё забыла?
– Ну, конечно же, будем! – как бы только что очнувшись от сна, теперь уже с большей готовностью ответила я.
Я не могла ещё с уверенностью сказать, что хотя бы что-то по-настоящему понимаю. Но было невероятно интересно, и кое-какие Стеллины действия уже становились более понятными, чем это было в самом начале. Малышка на секунду сосредоточилась, и мы снова оказались во Франции, как бы начиная точно с того же самого момента, на котором недавно остановились... Опять был тот же богатый экипаж и та же самая красивая пара, которая никак не могла о чём-то договориться... Наконец-то, совершенно отчаявшись что-то своей юной и капризной даме доказать, молодой человек откинулся на спинку мерно покачивавшегося сидения и грустно произнёс:
– Что ж, будь по-вашему, Маргарита, я не прошу вашей помощи более... Хотя, один лишь Бог знает, кто ещё мог бы помочь мне увидеться с Нею?.. Одного лишь мне не понять, когда же вы успели так измениться?.. И значит ли это, что мы не друзья теперь?
Девушка лишь скупо улыбнулась и опять отвернулась к окошку... Она была очень красивой, но это была жестокая, холодная красота. Застывшее в её лучистых, голубых глазах нетерпеливое и, в то же время, скучающее выражение, как нельзя лучше показывало, насколько ей хотелось как можно быстрее закончить этот затянувшийся разговор.
Экипаж остановился около красивого большого дома, и она, наконец, облегчённо вздохнула.
– Прощайте, Аксель! – легко выпорхнув наружу, по-светски холодно произнесла она. – И разрешите мне напоследок дать вам хороший совет – перестаньте быть романтиком, вы уже не ребёнок более!..
Экипаж тронулся. Молодой человек по имени Аксель неотрывно смотрел на дорогу и грустно сам себе прошептал:
– Весёлая моя «маргаритка», что же стало с тобою?.. Неужели же это всё, что от нас, повзрослев, остаётся?!..
Видение исчезло и появилось другое... Это был всё тот же самый юноша по имени Аксель, но вокруг него жила уже совершенно другая, потрясающая по своей красоте «реальность», которая больше походила на какую-то ненастоящую, неправдоподобную мечту...
Тысячи свечей головокружительно сверкали в огромных зеркалах какого-то сказочного зала. Видимо, это был чей-то очень богатый дворец, возможно даже королевский... Невероятное множество «в пух и в прах» разодетых гостей стояли, сидели и гуляли в этом чудесном зале, ослепительно друг другу улыбаясь и, время от времени, как один, оглядываясь на тяжёлую, золочёную дверь, чего-то ожидая. Где-то тихо играла музыка, прелестные дамы, одна красивее другой, порхали, как разноцветные бабочки под восхищёнными взглядами так же сногсшибательно разодетых мужчин. Всё кругом сверкало, искрилось, сияло отблесками самых разных драгоценных камней, мягко шуршали шелка, кокетливо покачивались огромные замысловатые парики, усыпанные сказочными цветами...
Аксель стоял, прислонившись к мраморной колонне и отсутствующим взглядом наблюдал всю эту блестящую, яркую толпу, оставаясь совершенно равнодушным ко всем её прелестям, и чувствовалось, что, так же, как и все остальные, он чего-то ждал.
Наконец-то всё вокруг пришло в движение, и вся эта великолепно разодетая толпа, как по мановению волшебной палочки, разделилась на две части, образуя ровно посередине очень широкий, «бальный» проход. А по этому проходу медленно двигалась совершенно потрясающая женщина... Вернее, двигалась пара, но мужчина рядом с ней был таким простодушным и невзрачным, что, несмотря на его великолепную одежду, весь его облик просто стушёвывался рядом с его потрясающей партнёршей.
Красавица дама была похожа на весну – её голубое платье было сплошь вышито причудливыми райскими птицами и изумительными, серебристо-розовыми цветами, а целые гирлянды настоящих живых цветов хрупким розовым облачком покоились на её шелковистых, замысловато уложенных, пепельных волосах. Множество ниток нежного жемчуга обвивали её длинную шею, и буквально светились, оттенённые необычайной белизной её изумительной кожи. Огромные сверкающие голубые глаза приветливо смотрели на окружающих её людей. Она счастливо улыбалась и была потрясающе красивой....

Тут же, стоящий от всех в стороне, Аксель буквально преобразился!.. Скучающий молодой человек куда-то, в мгновение ока, исчез, а вместо него... стояло живое воплощение самых прекрасных на земле чувств, которое пылающим взглядом буквально «пожирало» приближающуюся к нему красавицу даму...
– О-о-ой... какая же она краси-ивая!.. – восторженно выдохнула Стелла. – Она всегда такая красивая!..
– А что, ты её видела много раз? – заинтересованно спросила я.
– О да! Я хожу смотреть на неё очень часто. Она, как весна, правда же?
– И ты её знаешь?.. Знаешь, кто она?
– Конечно же!.. Она очень несчастная королева, – чуть погрустнела малышка.
– Почему же несчастная? По мне так очень даже счастливая, – удивилась я.
– Это только сейчас... А потом она умрёт... Очень страшно умрёт – ей отрубят голову... Но это я смотреть не люблю, – печально прошептала Стелла.
Тем временем красавица дама поравнялась с нашим молодым Акселем и, увидев его, от неожиданности на мгновение застыла, а потом, очаровательно покраснев, очень мило ему улыбнулась. Почему-то у меня было такое впечатление, что вокруг этих двоих людей мир на мгновение застыл... Как будто на какой-то очень короткий миг для них не существовало ничего и никого вокруг, кроме них двоих... Но вот дама двинулась дальше, и волшебный миг распался на тысячи коротеньких мгновений, которые сплелись между этими двумя людьми в крепкую сверкающую нить, чтобы не отпускать их уже никогда...
Аксель стоял совершенно оглушённый и, опять никого не замечая вокруг, провожал взглядом свою прекрасную даму, а его покорённое сердце медленно уходило вместе с ней... Он не замечал, какими взглядами смотрели на него проходящие молодые красавицы, и не отвечал на их сияющие, зовущие улыбки.

Граф Аксель Ферсен Мария-Антуанетта

Человеком Аксель и в правду был, как говорится, «и внутри, и снаружи» очень привлекательным. Он был высоким и изящным, с огромными серьёзными серыми глазами, всегда любезным, сдержанным и скромным, чем одинаково привлекал, как женщин, так и мужчин. Его правильное, серьёзное лицо редко озарялось улыбкой, но если уж это случалось, то в такой момент Аксель становился просто неотразим... Поэтому, было совершенно естественным усиленное к нему внимание очаровательной женской половины, но, к их общему сожалению, Акселя интересовало только лишь одно на всём белом свете существо – его неотразимая, прекрасная королева...
– А они будут вместе? – не выдержала я. – Они оба такие красивые!..
Стелла только грустно улыбнулась, и сразу же «окунула» нас в следующий «эпизод» этой необычной, и чем-то очень трогательной истории...
Мы очутились в очень уютном, благоухающем цветами, маленьком летнем саду. Вокруг, сколько охватывал взгляд, зеленел великолепно ухоженный, украшенный множеством статуй, роскошный парк, а вдалеке виднелся ошеломляюще огромный, похожий на маленький город, каменный дворец. И среди всего этого «грандиозного», немного давящего, окружающего величия, лишь этот, полностью защищённый от постороннего взгляда сад, создавал ощущение настоящего уюта и какой-то тёплой, «домашней» красоты...
Усиленные теплом летнего вечера, в воздухе витали головокружительно-сладкие запахи цветущих акаций, роз и чего-то ещё, что я никак не могла определить. Над чистой поверхностью маленького пруда, как в зеркале, отражались огромные чашечки нежно-розовых водяных лилий, и снежно-белые «шубы» ленивых, уже готовых ко сну, царственных лебедей. По маленькой, узенькой тропинке, вокруг пруда гуляла красивая молодая пара. Где-то вдали слышалась музыка, колокольчиками переливался весёлый женский смех, звучали радостные голоса множества людей, и только для этих двоих мир остановился именно здесь, в этом маленьком уголке земли, где в этот миг только для них звучали нежные голоса птиц; только для них шелестел в лепестках роз шаловливый, лёгкий ветерок; и только для них на какой-то миг услужливо остановилось время, давая возможность им побыть вдвоём – просто мужчиной и женщиной, которые пришли сюда, чтобы проститься, даже не зная, не будет ли это навсегда...
Дама была прелестной и какой-то «воздушной» в своём скромном, белом, вышитом мелкими зелёными цветочками, летнем платье. Её чудесные пепельные волосы были схвачены сзади зелёной лентой, что делало её похожей на прелестную лесную фею. Она выглядела настолько юной, чистой и скромной, что я не сразу узнала в ней ту величественную и блистательную красавицу королеву, которую видела всего лишь несколько минут назад во всей её великолепной «парадной» красоте.

Французская королева Мария-Антуанетта

Рядом с ней, не сводя с неё глаз и ловя каждое её движение, шёл «наш знакомый» Аксель. Он казался очень счастливым и, в то же время, почему-то глубоко грустным... Королева лёгким движением взяла его под руку и нежно спросила:
– Но, как же я, ведь я буду так скучать без Вас, мой милый друг? Время течёт слишком медленно, когда Вы так далеко...
– Ваше Величество, зачем же мучить меня?.. Вы ведь знаете, зачем всё это... И знаете, как мне тяжело покидать Вас! Я сумел избежать нежелательных мне браков уже дважды, но отец не теряет надежду всё же женить меня... Ему не нравятся слухи о моей любви к Вам. Да и мне они не по душе, я не могу, не имею права вредить Вам. О, если бы только я мог быть вблизи от Вас!.. Видеть Вас, касаться Вас... Как же тяжело уезжать мне!.. И я так боюсь за Вас...
– Поезжайте в Италию, мой друг, там Вас будут ждать. Только будьте не долго! Я ведь тоже Вас буду ждать... – ласково улыбаясь, сказала королева.
Аксель припал долгим поцелуем к её изящной руке, а когда поднял глаза, в них было столько любви и тревоги, что бедная королева, не выдержав, воскликнула:
– О, не беспокойтесь, мой друг! Меня так хорошо здесь защищают, что если я даже захотела бы, ничего не могло бы со мной случиться! Езжайте с Богом и возвращайтесь скорей...
Аксель долго не отрываясь смотрел на её прекрасное и такое дорогое ему лицо, как бы впитывая каждую чёрточку и стараясь сохранить это мгновение в своём сердце навсегда, а потом низко ей поклонился и быстро пошёл по тропинке к выходу, не оборачиваясь и не останавливаясь, как бы боясь, что если обернётся, ему уже попросту не хватит сил, чтобы уйти...
А она провожала его вдруг повлажневшим взглядом своих огромных голубых глаз, в котором таилась глубочайшая печаль... Она была королевой и не имела права его любить. Но она ещё была и просто женщиной, сердце которой всецело принадлежало этому чистейшему, смелому человеку навсегда... не спрашивая ни у кого на это разрешения...
– Ой, как это грустно, правда? – тихо прошептала Стелла. – Как мне хотелось бы им помочь!..
– А разве им нужна чья-то помощь? – удивилась я.
Стелла только кивнула своей кудрявой головкой, не говоря ни слова, и опять стала показывать новый эпизод... Меня очень удивило её глубокое участие к этой очаровательной истории, которая пока что казалась мне просто очень милой историей чьей-то любви. Но так как я уже неплохо знала отзывчивость и доброту большого Стеллиного сердечка, то где-то в глубине души я почти что была уверенна, что всё будет наверняка не так-то просто, как это кажется вначале, и мне оставалось только ждать...
Мы увидели тот же самый парк, но я ни малейшего представления не имела, сколько времени там прошло с тех пор, как мы видели их в прошлом «эпизоде».
В этот вечер весь парк буквально сиял и переливался тысячами цветных огней, которые, сливаясь с мерцающим ночным небом, образовывали великолепный сплошной сверкающий фейерверк. По пышности подготовки наверняка это был какой-то грандиозный званый вечер, во время которого все гости, по причудливому желанию королевы, были одеты исключительно в белые одежды и, чем-то напоминая древних жрецов, «организованно» шли по дивно освещённому, сверкающему парку, направляясь к красивому каменному газебо, называемому всеми – Храмом Любви.

Храм Любви, старинная гравюра

(25. II . 1909-1. III .1973) - советский физик, академик (1953, чл-кор 1946). Р. в Москве. Вследствие тяжелого положения семья переехала в Белоруссию и родители вынуждены были отдать сына в детский дом, откуда он сбежал и некоторое время был беспризорным. После окончания гражданской войны положение семьи постепенно улучшилось. Окончил Белорусский ун-т в Минске (1928). В 1929 г. защитил в Белорусском университете дипломную работу «Теория характеристических рентгеновских спектров», что дало ему право на получение диплома вместо простого свидетельства об окончании университета. В 1930-44 работал в Ленинградском физико-техническом ин-те АН СССР. С 1944 - в Ин-те атомной энергии им И.В. Курчатова , с 1947 -также профессор Московского ун-та. С 1946 года - профессор кафедры прикладной ядерной физики МИФИ. В 1953-1973 годах - профессор, основатель кафедры атомной физики МГУ.

Основные работы в области атомной и ядерной физики, физики плазмы, управляемых термоядерных реакций.

Его результаты исследования процессов взаимодействия быстрых электронов с веществом, в частности данные о зависимости интенсивности тормозного излучения и полных потерь энергии от энергии быстрых электронов, блестяще подтвердили выводы и предсказания квантовой механики, что имело в то время важное значение.
Совместно с А.И. Алихановым выполнил ряд исследований по физике рентгеновских лучей, из которых наиболее интересным было экспериментальное исследование отражения рентгеновских лучей от тонких слоёв металлов под очень малыми углами.
В 1935 совместно с И.В. Курчатовым впервые четко доказал захват нейтрона протоном, в 1936 вместе с А.И. Алихановым и А.И. Алиханьяном - сохранение импульса при аннигиляции позитрона и электрона. Выполнил ряд исследований по электронной оптике.
Был непосредственным участником советского атомного проекта. Под его руководством впервые в СССР разработан электромагнитный метод разделения изотопов (Государственная премия СССР, 1953).

С 1950 возглавлял экспериментальные исследования по управляемому термоядерному синтезу в СССР. В 1952 вместе с сотрудниками открыл нейтронное излучение высокотемпературной плазмы (Ленинская премия, 1958), в 1956 установил нетермоядерную природу нейтронов, излучаемых в газоразрядных пинчах.

Под его руководством проводились работы на термоядерных установках « Токамак », завершившиеся получением физической термоядерной реакции. В 1968 на установке «Токамак-4» были зарегистрированы первые термоядерные нейтроны. В 1971 за цикл работ по получению и исследованию высокотемпературной плазмы на установках « Токамак » Арцимовичу присуждена Государственная премия СССР.

С 1957 - академик-секретарь Отделения общей физики и астрономии АН СССР. Герой Социалистического Труда (1969).

Сочинения: